Живет в ст. Натухаевская. Пришла в 2007 году в Винодельческий дом «Бюрнье» на подработку на виноградники, набила мозоли, да так и осталась. Сначала работала кладовщиком, а потом, проходя вместе с командой все этапы производства вина, выучилась новой профессии. Застала строительство винодельни и бочкового хранилища в скале под землей.
Снежана: «В 2014 году начались длительные розливы. Я помогала на линии, хорошо вникла в процессы, и мне доверили самостоятельную работу. Я научилась понимать каждую операцию, узнала, как устранять любой сбой техники, как мыть и консервировать французское оборудование.
Любимые вина этого года: «Пино Блан», «Розе», «Каберне Фран» и «Сира». «Красностоп» – вне политики и вне конкуренции. Философское вино, которое тебя обнуляет, пускает в мозг новые инновационные идеи. И когда я сажусь писать стихи, то это тоже «Красностоп»...»
Не надо лишних слов, Ценителю-гурману все понятно, На языке – взрыв сложных нот, А в аромате многослойно, пряно…
Живет в ст. Натухаевская. Пришла в 2007 году в Винодельческий дом «Бюрнье» на подработку на виноградники, набила мозоли, да так и осталась. Сначала работала кладовщиком, а потом, проходя вместе с командой все этапы производства вина, выучилась новой профессии. Застала строительство винодельни и бочкового хранилища в скале под землей.
Снежана: «В 2014 году начались длительные розливы. Я помогала на линии, хорошо вникла в процессы, и мне доверили самостоятельную работу. Я научилась понимать каждую операцию, узнала, как устранять любой сбой техники, как мыть и консервировать французское оборудование.
Любимые вина этого года: «Пино Блан», «Розе», «Каберне Фран» и «Сира». «Красностоп» – вне политики и вне конкуренции. Философское вино, которое тебя обнуляет, пускает в мозг новые инновационные идеи. И когда я сажусь писать стихи, то это тоже «Красностоп»...»
Не надо лишних слов, Ценителю-гурману все понятно, На языке – взрыв сложных нот, А в аромате многослойно, пряно…
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from us
