О перевирании терминов нашими западными «партнёрами» – обозреватель «Абзаца» Михаил Дряшин.
«Недавний инцидент в Судже Курской области, когда ВСУ нанесли ракетный удар по школе-интернату, в результате чего имеем множество жертв, весьма показателен в плане информационной войны.
Понять, кто на самом деле стрелял по интернату, было легко по откликам вражеских информационных ресурсов. Deutsche Welle*, к примеру, сразу же вывесила у себя материал с огромными буквами заголовка, что РФ, дескать, отметилась «очередным злодеянием». И вообще, мол, ещё 30 июня ПА ОБСЕ признала действия России «геноцидом» украинского народа. Тут, правда, народ русский, но всё равно почему-то украинский.
Потом, с предъявлением доказательств, пыл пропагандистов остыл – и более ни о каком интернате в Судже вражеские голоса уже не вспоминали. Будто и не было его вовсе. Какой интернат, какая Суджа? Нет, не помним.
Это вот молчание, эта странная информационная забывчивость – буквально на следующий же день – лучшее доказательство всего.
Однако термин «геноцид» в устах наших противников изрядно утомил. Давайте уже разберёмся в определениях...» (полный текст читайте здесь)
О перевирании терминов нашими западными «партнёрами» – обозреватель «Абзаца» Михаил Дряшин.
«Недавний инцидент в Судже Курской области, когда ВСУ нанесли ракетный удар по школе-интернату, в результате чего имеем множество жертв, весьма показателен в плане информационной войны.
Понять, кто на самом деле стрелял по интернату, было легко по откликам вражеских информационных ресурсов. Deutsche Welle*, к примеру, сразу же вывесила у себя материал с огромными буквами заголовка, что РФ, дескать, отметилась «очередным злодеянием». И вообще, мол, ещё 30 июня ПА ОБСЕ признала действия России «геноцидом» украинского народа. Тут, правда, народ русский, но всё равно почему-то украинский.
Потом, с предъявлением доказательств, пыл пропагандистов остыл – и более ни о каком интернате в Судже вражеские голоса уже не вспоминали. Будто и не было его вовсе. Какой интернат, какая Суджа? Нет, не помним.
Это вот молчание, эта странная информационная забывчивость – буквально на следующий же день – лучшее доказательство всего.
Однако термин «геноцид» в устах наших противников изрядно утомил. Давайте уже разберёмся в определениях...» (полный текст читайте здесь)
During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies.
from us
