Одноколонное гулоу в Шудуне
Единственное по-настоящему старое гулоу (не путать с тулоу) — барабанную башню народа дун — я нашел в деревне Шудун. В Чжаосине, о котором я писал раньше, все гулоу датируются 1982 годом, т.е. были восстановлены после культурной революции. Гулоу в Шудуне (фото 1-3) было построено в девятый год правления Чунчжэня в эпоху династии Мин (1636 г.) и перестроено в соответствии с первоначальным видом в 1921 г. Оно одноколонное, в отличие от четырехколонных в Чжаосине. Башня представляет собой семиэтажное деревянное сооружение с четырехугольной крышей и сквозным карнизом. Это единственный сохранившийся прототип гулоу в районе проживания этнической группы дун, а его структура и форма оказали глубокое влияние на строительство барабанных башен последующих поколений. Башня сделана из дерева без единого гвоздя и использования молотка, она внесена в национальный список охраняемых культурных реликвий.
Под башней находится костровая яма. Жители деревни собирались у костра и обсуждали деловые вопросы, чтобы обеспечить соблюдение деревенских правил и норм. Здесь били в барабан и объявляли новости, заводили знакомства с помощью пения и танцев, рассказывали древнии истории, приветствовали и провожали гостей, а также проводили церемонии жертвоприношения и праздничные мероприятия. Таким образом, гулоу являлось центром общественной системы, объединявшей социальную политику, экономику и культуру этнической группы дун.
22 августа 2010 года в Шудуне произошло знаменательное событие. Старейшины тринадцати деревень народа дун собрались здесь и возобновили древнюю церемонию «дункуань».
В течение двух дней Шудун был переполнен людьми народности дун, приехавшими из окрестных деревень, чтобы принять участие в грандиозном обряде. Дети, их родители и старики надели лучшие наряды, с нетерпением ожидая этого собрания.
Дункуань имеет два значения. Во-первых, это общественное соглашение между людьми, семьями и деревнями в древнем обществе дун. Это установленный кодекс поведения людей в обществе дун, который в юриспруденции известен как «общее право». Во-вторых, это автономная организация, сформированная путем выборов, функцией которой является исполнение соглашения. По масштабу деятельности группы (куани) делятся на большие и малые. Малые группы состоят из нескольких или дюжины соседних деревень, часто расположенных на небольших водоразделах или сопредельных территориях. Большие группы состоят из нескольких малых групп, что эквивалентно клановому союзу или племенному союзу в древнем обществе. Высший лидер организации куань называется «куаньшоу».
Основными функциями дункуаня являются поддержание общественного порядка, формулирование гражданских правил, урегулирование гражданских споров, рассмотрение случаев нарушения соглашений, организация общественного благоустройства, сохранение национальной культуры и т. д. Такой способ организации помог дунам сохранять систему отношений и свою культуру на протяжении многих столетий.
Единственное по-настоящему старое гулоу (не путать с тулоу) — барабанную башню народа дун — я нашел в деревне Шудун. В Чжаосине, о котором я писал раньше, все гулоу датируются 1982 годом, т.е. были восстановлены после культурной революции. Гулоу в Шудуне (фото 1-3) было построено в девятый год правления Чунчжэня в эпоху династии Мин (1636 г.) и перестроено в соответствии с первоначальным видом в 1921 г. Оно одноколонное, в отличие от четырехколонных в Чжаосине. Башня представляет собой семиэтажное деревянное сооружение с четырехугольной крышей и сквозным карнизом. Это единственный сохранившийся прототип гулоу в районе проживания этнической группы дун, а его структура и форма оказали глубокое влияние на строительство барабанных башен последующих поколений. Башня сделана из дерева без единого гвоздя и использования молотка, она внесена в национальный список охраняемых культурных реликвий.
Под башней находится костровая яма. Жители деревни собирались у костра и обсуждали деловые вопросы, чтобы обеспечить соблюдение деревенских правил и норм. Здесь били в барабан и объявляли новости, заводили знакомства с помощью пения и танцев, рассказывали древнии истории, приветствовали и провожали гостей, а также проводили церемонии жертвоприношения и праздничные мероприятия. Таким образом, гулоу являлось центром общественной системы, объединявшей социальную политику, экономику и культуру этнической группы дун.
22 августа 2010 года в Шудуне произошло знаменательное событие. Старейшины тринадцати деревень народа дун собрались здесь и возобновили древнюю церемонию «дункуань».
В течение двух дней Шудун был переполнен людьми народности дун, приехавшими из окрестных деревень, чтобы принять участие в грандиозном обряде. Дети, их родители и старики надели лучшие наряды, с нетерпением ожидая этого собрания.
Дункуань имеет два значения. Во-первых, это общественное соглашение между людьми, семьями и деревнями в древнем обществе дун. Это установленный кодекс поведения людей в обществе дун, который в юриспруденции известен как «общее право». Во-вторых, это автономная организация, сформированная путем выборов, функцией которой является исполнение соглашения. По масштабу деятельности группы (куани) делятся на большие и малые. Малые группы состоят из нескольких или дюжины соседних деревень, часто расположенных на небольших водоразделах или сопредельных территориях. Большие группы состоят из нескольких малых групп, что эквивалентно клановому союзу или племенному союзу в древнем обществе. Высший лидер организации куань называется «куаньшоу».
Основными функциями дункуаня являются поддержание общественного порядка, формулирование гражданских правил, урегулирование гражданских споров, рассмотрение случаев нарушения соглашений, организация общественного благоустройства, сохранение национальной культуры и т. д. Такой способ организации помог дунам сохранять систему отношений и свою культуру на протяжении многих столетий.
Мяяя?
В очередной раз убедился, что в Янцзяне еще не освоили путунхуа. Катался с сыном на велосипедах по берегу реки Налун. Тут он решил проявить характер и самостоятельно вернуться домой. Ехать далеко, через полгорода. А он еще маленький, пути не знает. Бросил меня и умчался. Я задумал его проучить. Нагнал незаметно по другой дороге. Но виду не подал, следил и прятался. Как в заправском шпионском боевике. То за зданием схоронюсь, то за машиной, то за деревом. Вижу, он у тетки-торговки спрашивает, как добраться до дома. Называет наш микрорайон. На своем родном путунхуа, самом что ни на есть чистейшем. А она ему: «Мя?» Это на янцзянском то же, что на путунхуа «шэньмэ». «Что?» означает. Он повторяет тот же вопрос. А она снова: «Мяя?!!» Он в третий раз спрашивает. Она: «Мяяяяя?» Я не удержался и прыснул со смеху. А сын в отчаянии озирался по сторонам, тут меня и заприметил. Так я и попался.
В очередной раз убедился, что в Янцзяне еще не освоили путунхуа. Катался с сыном на велосипедах по берегу реки Налун. Тут он решил проявить характер и самостоятельно вернуться домой. Ехать далеко, через полгорода. А он еще маленький, пути не знает. Бросил меня и умчался. Я задумал его проучить. Нагнал незаметно по другой дороге. Но виду не подал, следил и прятался. Как в заправском шпионском боевике. То за зданием схоронюсь, то за машиной, то за деревом. Вижу, он у тетки-торговки спрашивает, как добраться до дома. Называет наш микрорайон. На своем родном путунхуа, самом что ни на есть чистейшем. А она ему: «Мя?» Это на янцзянском то же, что на путунхуа «шэньмэ». «Что?» означает. Он повторяет тот же вопрос. А она снова: «Мяя?!!» Он в третий раз спрашивает. Она: «Мяяяяя?» Я не удержался и прыснул со смеху. А сын в отчаянии озирался по сторонам, тут меня и заприметил. Так я и попался.
Веселый город Ашхабад
К слову, о Волокитине. Я всегда принадлежал к той части анархо-коммунистов, которые, говоря словами Джеффа Шанца, выступали против авангарда — за опрощение, народное искусство и т.д. В юности, восставая против современной поэзии, мы топили за рэп — именно там должны родиться новые поэты, сопоставимые с Маяковским по влиянию на аудиторию, так полагали мы. «Если прежде художники говорили на языке рока, то мы должны говорить на языке рэпа», — так рассуждали мы, сидя под лампой, сделанной Бармалеем из первого состава Bad Balance, в то время, как Децл с друзьями курил во дворе.
Это продолжалось до тех пор, пока 10-15 лет назад рэп окончательно не превратился в того чудовищного монстра, которым является до сих пор.
Рок выродился еще раньше.
Что нам горемыкам осталось?
Если путь вперед обернулся воронкой, остается вернуться к корням. Пульсирующая эмоция, три аккорда, чистая струна. Дзинь-дзинь.
Трагизм и излом.
Алик Берисон влюбился, увел жену у бандита, лихачил, гнал на скоростях, трасса, встречка, удар, любимая погибла, каждый день он ходил на могилу, плакал, разговаривал с ней, перестал петь, почти сошел с ума, потом взял тачку у знакомых, понесся на место ее гибели и разбил себя под Одессой.
Северный весил 30 кг и умер от дистрофии в Питере.
Круга застрелили в его доме в Твери.
Сашу Комара, отмотавшего пять ходок, забили до смерти пьяные гопари у подъезда, когда он ночью вышел к ларьку за бухлом в Воронеже.
Александр Волокитин умер в Москве в 49 лет. В его репертуаре больше 6000 песен, но прославился он своими ужасными гадкими мерзкими неподцензурными скабрезными похабными частушками, на которые рука не поднимается и ссылки-то дать. Прекрасными в своей отвратительности. «Ереванский луна» и «Из ресторана» еще самые приличные. Я как-то послал их другу и он отреагировал: «Фууу». Это сокровенное фу несет в себе сакральный смысл. Черная истина, душа дупла - отдушина. Корневая низовая линия, идущая от Баркова и Пушкина к Северному (он и познакомился с прославившим его Рудольфом Фуксом, придя за переписанным от руки Барковым), Игорю Эренбургу, Константину Беляеву и Александру Волокитину, ушедшему последним в 2018 году.
К слову, о Волокитине. Я всегда принадлежал к той части анархо-коммунистов, которые, говоря словами Джеффа Шанца, выступали против авангарда — за опрощение, народное искусство и т.д. В юности, восставая против современной поэзии, мы топили за рэп — именно там должны родиться новые поэты, сопоставимые с Маяковским по влиянию на аудиторию, так полагали мы. «Если прежде художники говорили на языке рока, то мы должны говорить на языке рэпа», — так рассуждали мы, сидя под лампой, сделанной Бармалеем из первого состава Bad Balance, в то время, как Децл с друзьями курил во дворе.
Это продолжалось до тех пор, пока 10-15 лет назад рэп окончательно не превратился в того чудовищного монстра, которым является до сих пор.
Рок выродился еще раньше.
Что нам горемыкам осталось?
Если путь вперед обернулся воронкой, остается вернуться к корням. Пульсирующая эмоция, три аккорда, чистая струна. Дзинь-дзинь.
Трагизм и излом.
Алик Берисон влюбился, увел жену у бандита, лихачил, гнал на скоростях, трасса, встречка, удар, любимая погибла, каждый день он ходил на могилу, плакал, разговаривал с ней, перестал петь, почти сошел с ума, потом взял тачку у знакомых, понесся на место ее гибели и разбил себя под Одессой.
Северный весил 30 кг и умер от дистрофии в Питере.
Круга застрелили в его доме в Твери.
Сашу Комара, отмотавшего пять ходок, забили до смерти пьяные гопари у подъезда, когда он ночью вышел к ларьку за бухлом в Воронеже.
Александр Волокитин умер в Москве в 49 лет. В его репертуаре больше 6000 песен, но прославился он своими ужасными гадкими мерзкими неподцензурными скабрезными похабными частушками, на которые рука не поднимается и ссылки-то дать. Прекрасными в своей отвратительности. «Ереванский луна» и «Из ресторана» еще самые приличные. Я как-то послал их другу и он отреагировал: «Фууу». Это сокровенное фу несет в себе сакральный смысл. Черная истина, душа дупла - отдушина. Корневая низовая линия, идущая от Баркова и Пушкина к Северному (он и познакомился с прославившим его Рудольфом Фуксом, придя за переписанным от руки Барковым), Игорю Эренбургу, Константину Беляеву и Александру Волокитину, ушедшему последним в 2018 году.
Храм трех королей
История древнего царства Елан окутана тайной. Точно не известно, где оно находилось. Многие считают, что его не существовало, и его история — лишь миф. Тем не менее в деревне Хэли провинции Гуанси, недалеко от границы с Гуйчжоу, сохранился храм его Трех королей, в который я заглянул по пути домой в Гуандун. Жители окрестных деревень из народа дун верят, что являются потомками еланцев. В их внешнем виде есть характерная черта — в отличие от других женщин народности дун, у женщин здешних деревень вокруг головы повязаны белые полоски ткани (фото 7).
По легенде, когда правителя Елана Чжу Дуотуна посетили ханьские послы, он спросил у них: «А велико ли государство Хань? Оно такое же большое, как Елан?» С той поры в китайском языке появилась идиома «еланцы слишком много о себе думают». Император У из династии Хань посчитал Чжу Дуотуна слишком высокомерным. В 27 году до н. э. еланцы были покорены империей Хань, а Чжу Дуотун был убит.
По рассказам старейшин, после убийства Чжу Дуотуна три его сына не стали мстить за отца. Ради великого дела объединения они не стали нападать на династию Хань, позволив народу Елана жить и работать в мире. Поэтому люди их любили. После смерти трех королей люди носили по ним траурные одежды. Отсюда и происхождение особого головного убора здешних женщин народности дун. Белая ткань, обматывающая их головы, на самом деле связана с трауром. Получается, что местные жители народа дун скорбят по «трем королям» уже более двух тысяч лет и используют это как дань памяти своей родине и предкам.
Раз в год на пятый день второго лунного месяца проводится грандиозный парад и церемония жертвоприношения в центральном зале храма. Приношения включают «золотую» свинью (целую свинью, окрашенную в красный цвет кровью свиного сердца), «серебряную» свинью (целую свинью белого цвета), пять сырых и пять приготовленных блюд, а также множество других предметов. После чего на сцене театра (фото 4) проходит представление.
Прежде в уезде Саньцзян было двадцать храмов Трех королей, но девятнадцать из них были разрушены во время Культурной революции. Единственный сохранившийся до наших дней — это Дворец трех королей в Хэли. Первоначально он был построен в период Цзяцзин династии Мин в уезде Хуайюань. Но в 1572 году, на шестом году правления Лунцина, люди разных этнических групп восстали и убили местного магистрата. Династия Мин послала войска, чтобы подавить восстание. Мятежные жители бежали, и храм был перенесен ими на нынешнее место. Вначале это было небольшое деревянное здание, потом его много раз реконструировали. Во время Культурной революции, в процессе избавления от «четырех пережитков прошлого», дворцовые рельефы были уничтожены, а бодхисаттвы и некоторые предметы для жертвоприношения вывезены и сожжены. Однако рельефные узоры на карнизах и стенах коридоров сохранились до наших дней. Здание содержит как элементы дворцовой ханьской, так и народной дунской архитектуры.
К храму примыкает красивый арочный мост Гармонии (фото 6). Он выполнен в традиционном для архитектуры дунских мостов стиле «ветра и дождя». Мост был построен в 24-м году правления Гуансюя при династии Цин (1898) и отремонтирован один раз в 6-м году существования Китайской Республики (1918).
История древнего царства Елан окутана тайной. Точно не известно, где оно находилось. Многие считают, что его не существовало, и его история — лишь миф. Тем не менее в деревне Хэли провинции Гуанси, недалеко от границы с Гуйчжоу, сохранился храм его Трех королей, в который я заглянул по пути домой в Гуандун. Жители окрестных деревень из народа дун верят, что являются потомками еланцев. В их внешнем виде есть характерная черта — в отличие от других женщин народности дун, у женщин здешних деревень вокруг головы повязаны белые полоски ткани (фото 7).
По легенде, когда правителя Елана Чжу Дуотуна посетили ханьские послы, он спросил у них: «А велико ли государство Хань? Оно такое же большое, как Елан?» С той поры в китайском языке появилась идиома «еланцы слишком много о себе думают». Император У из династии Хань посчитал Чжу Дуотуна слишком высокомерным. В 27 году до н. э. еланцы были покорены империей Хань, а Чжу Дуотун был убит.
По рассказам старейшин, после убийства Чжу Дуотуна три его сына не стали мстить за отца. Ради великого дела объединения они не стали нападать на династию Хань, позволив народу Елана жить и работать в мире. Поэтому люди их любили. После смерти трех королей люди носили по ним траурные одежды. Отсюда и происхождение особого головного убора здешних женщин народности дун. Белая ткань, обматывающая их головы, на самом деле связана с трауром. Получается, что местные жители народа дун скорбят по «трем королям» уже более двух тысяч лет и используют это как дань памяти своей родине и предкам.
Раз в год на пятый день второго лунного месяца проводится грандиозный парад и церемония жертвоприношения в центральном зале храма. Приношения включают «золотую» свинью (целую свинью, окрашенную в красный цвет кровью свиного сердца), «серебряную» свинью (целую свинью белого цвета), пять сырых и пять приготовленных блюд, а также множество других предметов. После чего на сцене театра (фото 4) проходит представление.
Прежде в уезде Саньцзян было двадцать храмов Трех королей, но девятнадцать из них были разрушены во время Культурной революции. Единственный сохранившийся до наших дней — это Дворец трех королей в Хэли. Первоначально он был построен в период Цзяцзин династии Мин в уезде Хуайюань. Но в 1572 году, на шестом году правления Лунцина, люди разных этнических групп восстали и убили местного магистрата. Династия Мин послала войска, чтобы подавить восстание. Мятежные жители бежали, и храм был перенесен ими на нынешнее место. Вначале это было небольшое деревянное здание, потом его много раз реконструировали. Во время Культурной революции, в процессе избавления от «четырех пережитков прошлого», дворцовые рельефы были уничтожены, а бодхисаттвы и некоторые предметы для жертвоприношения вывезены и сожжены. Однако рельефные узоры на карнизах и стенах коридоров сохранились до наших дней. Здание содержит как элементы дворцовой ханьской, так и народной дунской архитектуры.
К храму примыкает красивый арочный мост Гармонии (фото 6). Он выполнен в традиционном для архитектуры дунских мостов стиле «ветра и дождя». Мост был построен в 24-м году правления Гуансюя при династии Цин (1898) и отремонтирован один раз в 6-м году существования Китайской Республики (1918).
Гадкий учебник
В очередной раз убедился, какой все-таки провокационный учебник прислали из Пекина для первого курса! Снова ни один из студентов не смог правильно угадать фамилию нашего уважаемого лидера. Из четырех предложенных вариантов все выбрали － Пукин. Вот, полюбуйтесь (на фото). Я, конечно, их пожурил и пригрозил русской милицией. Они испугались и пообещали исправиться. Но дело-то не в них, а в учебнике...
Придя домой, я крепко призадумался. Раньше такое могло сойти с рук. Но сейчас-то ситуация изменилась. С экстремусами разговор короткий. Ночью мне не спалось. А когда наконец окутала неглубокая и тревожная дрема, пригрезилось, что кому-то невидимому грожу кулаком и кричу: «Сам ты Пукин, сам ты Фукин!» Проснулся спозаранку в холодном поту, немедля уселся за стол и схватился за перо. Начал строчить донос во все инстанции на двух языках, русском и китайском, с требованием возбудить дело учебника, тлетворный тираж изъять и пожечь, вражий Пек. ун. закрыть, негодяев издателей поймать, влепить по сто шпицрутенов и на виселицу! Точка. Отправил с нарочным, успокоился, вытер пот со лба и снова улегся спать.
В очередной раз убедился, какой все-таки провокационный учебник прислали из Пекина для первого курса! Снова ни один из студентов не смог правильно угадать фамилию нашего уважаемого лидера. Из четырех предложенных вариантов все выбрали － Пукин. Вот, полюбуйтесь (на фото). Я, конечно, их пожурил и пригрозил русской милицией. Они испугались и пообещали исправиться. Но дело-то не в них, а в учебнике...
Придя домой, я крепко призадумался. Раньше такое могло сойти с рук. Но сейчас-то ситуация изменилась. С экстремусами разговор короткий. Ночью мне не спалось. А когда наконец окутала неглубокая и тревожная дрема, пригрезилось, что кому-то невидимому грожу кулаком и кричу: «Сам ты Пукин, сам ты Фукин!» Проснулся спозаранку в холодном поту, немедля уселся за стол и схватился за перо. Начал строчить донос во все инстанции на двух языках, русском и китайском, с требованием возбудить дело учебника, тлетворный тираж изъять и пожечь, вражий Пек. ун. закрыть, негодяев издателей поймать, влепить по сто шпицрутенов и на виселицу! Точка. Отправил с нарочным, успокоился, вытер пот со лба и снова улегся спать.
Меду полизали, а сами пропали
В детстве, гуляя мимо Андреевского монастыря на Воробьевых горах, я видел на его стене табличку о том, что когда-то в нем находилось училище, послужившее основанию Славяно-греко-латинской академии. Потом, повзрослев и уже осмелившись гулять по дальнему центру, я увидел у входа в старое здание РГГУ на Никольской табличку о том, что здесь, на бывшей территории Заиконоспасского монастыря, располагалась сама Славяно-греко-латинская академия, первое высшее учебное заведение в России. Позже я изучал древние языки, занимался историей культур и, конечно же, меня интересовала ее составная часть － история образования. Всегда хотелось понять, как было устроено обучение в Славяно-греко-латинской академии, из которой вышли Ломоносов, архитектор Баженов, математик Магницкий, переводчик Кантемир, поэт Тредиаковский и другие выдающиеся деятели российской науки и культуры. Но тогда было сложнее с архивами, а это не являлось приоритетной темой моих увлечений. Сейчас же доступ к материалам архивов стал несравненно проще благодаря цифровым технологиям.
На изучение древностей я часто накладываю рамки семейной истории － так возникает ощущение сопричастности. Абстрактная история наполняется красками и обрастает конкретными деталями, через которые мне интереснее ее познавать и проще запомнить. Зная, что и мои скромные предки учились в академии, я обратился к отделу рукописей РГБ. В фонде архива Московской славяно-греко-латинской академии, в делах Правления академии, я нашел в латинском каталоге 146 учеников риторики (среднее отделение) за 1802 год своего пра(5)деда Якова Веселовского (указан как Jacobus Veselovsky), а в ведомости 25 студентов, четвертый год слушающих философское учение (высшее отделение), за 1808 год своего пра(4)деда по другой линии Григория Бардова, впоследствии окончившего богословский класс. Но что же изучали студенты и ученики богословия, философии и риторики?
В ту пору академия находилась в ведении митрополита Платона (Левшина). Как писал о. Сергий Смирнов (1855), при Платоне совершился наконец отход от Аристотеля и схоластики, на которых зиждилось обучение до того. Тут стоит призадуматься － спустя две тысячи лет после кончины Аристотеля он все еще оставался незыблемой скалой всей отечественной системы научного знания. После 1802 года при изучении богословия главным руководством стала книга Иринея Фальковского Theologiae Christianae compendium, основанная на системе Феофана Прокоповича, стремившегося отказаться от уз схоластики. В области философии стало наконец сказываться влияние Декарта, Бэкона и ученика Лейбница Христиана фон Вольфа. Павел I писал Платону: «Несказанно расширилось и возросло учение светское с тех времен, как ревнующий по правде поборник Картезий, отложась от порабощения Аристотельского, любопытствующий разум на путь явственного и бодрствующего исследования поставил. Взошло новое светило; представилися науки в новом прекрасном виде и привлекли к себе множество любителей, коих до того распростертая по ученому владычеству темнота от них удаляла». Основным учебным руководством теперь служило пособие Фридриха Христиана Баумейстера, ученика Вольфа. Начали изучать и физику по книгам специалистов по электричеству Иоганна Генриха Винклера и Питера ван Мушенбрука, а также Леонарда Эйлера, Пьера Гассенди и Матюрена-Жака Бриссона.
Что касается класса риторики, то там также изучали всеобщую историю и географию, читали речи Цицерона, Марка-Антуана Мюре, Плиния, Лактанция, письма Иеронима и речи Ломоносова. Главным руководством была риторика Иоганна Фридриха Бурга. В классе требовалось говорить на латыни, если кто-то нарушал это правило, то должен был по памяти прочитать учителю несколько стихов － иногда до 100 － из Овидия, Горация или Ломоносова. Не знаю, правда, читали ли они этот стишок Ломоносова, написанный им в бытность учеником академии:
Услышали мухи
Медовые духи,
Прилетевши, сели,
В радости запели.
Егда стали ясти,
Попали в напасти,
Увязли бо ноги.
Ах! — плачут убоги, —
Меду полизали,
А сами пропали.
В детстве, гуляя мимо Андреевского монастыря на Воробьевых горах, я видел на его стене табличку о том, что когда-то в нем находилось училище, послужившее основанию Славяно-греко-латинской академии. Потом, повзрослев и уже осмелившись гулять по дальнему центру, я увидел у входа в старое здание РГГУ на Никольской табличку о том, что здесь, на бывшей территории Заиконоспасского монастыря, располагалась сама Славяно-греко-латинская академия, первое высшее учебное заведение в России. Позже я изучал древние языки, занимался историей культур и, конечно же, меня интересовала ее составная часть － история образования. Всегда хотелось понять, как было устроено обучение в Славяно-греко-латинской академии, из которой вышли Ломоносов, архитектор Баженов, математик Магницкий, переводчик Кантемир, поэт Тредиаковский и другие выдающиеся деятели российской науки и культуры. Но тогда было сложнее с архивами, а это не являлось приоритетной темой моих увлечений. Сейчас же доступ к материалам архивов стал несравненно проще благодаря цифровым технологиям.
На изучение древностей я часто накладываю рамки семейной истории － так возникает ощущение сопричастности. Абстрактная история наполняется красками и обрастает конкретными деталями, через которые мне интереснее ее познавать и проще запомнить. Зная, что и мои скромные предки учились в академии, я обратился к отделу рукописей РГБ. В фонде архива Московской славяно-греко-латинской академии, в делах Правления академии, я нашел в латинском каталоге 146 учеников риторики (среднее отделение) за 1802 год своего пра(5)деда Якова Веселовского (указан как Jacobus Veselovsky), а в ведомости 25 студентов, четвертый год слушающих философское учение (высшее отделение), за 1808 год своего пра(4)деда по другой линии Григория Бардова, впоследствии окончившего богословский класс. Но что же изучали студенты и ученики богословия, философии и риторики?
В ту пору академия находилась в ведении митрополита Платона (Левшина). Как писал о. Сергий Смирнов (1855), при Платоне совершился наконец отход от Аристотеля и схоластики, на которых зиждилось обучение до того. Тут стоит призадуматься － спустя две тысячи лет после кончины Аристотеля он все еще оставался незыблемой скалой всей отечественной системы научного знания. После 1802 года при изучении богословия главным руководством стала книга Иринея Фальковского Theologiae Christianae compendium, основанная на системе Феофана Прокоповича, стремившегося отказаться от уз схоластики. В области философии стало наконец сказываться влияние Декарта, Бэкона и ученика Лейбница Христиана фон Вольфа. Павел I писал Платону: «Несказанно расширилось и возросло учение светское с тех времен, как ревнующий по правде поборник Картезий, отложась от порабощения Аристотельского, любопытствующий разум на путь явственного и бодрствующего исследования поставил. Взошло новое светило; представилися науки в новом прекрасном виде и привлекли к себе множество любителей, коих до того распростертая по ученому владычеству темнота от них удаляла». Основным учебным руководством теперь служило пособие Фридриха Христиана Баумейстера, ученика Вольфа. Начали изучать и физику по книгам специалистов по электричеству Иоганна Генриха Винклера и Питера ван Мушенбрука, а также Леонарда Эйлера, Пьера Гассенди и Матюрена-Жака Бриссона.
Что касается класса риторики, то там также изучали всеобщую историю и географию, читали речи Цицерона, Марка-Антуана Мюре, Плиния, Лактанция, письма Иеронима и речи Ломоносова. Главным руководством была риторика Иоганна Фридриха Бурга. В классе требовалось говорить на латыни, если кто-то нарушал это правило, то должен был по памяти прочитать учителю несколько стихов － иногда до 100 － из Овидия, Горация или Ломоносова. Не знаю, правда, читали ли они этот стишок Ломоносова, написанный им в бытность учеником академии:
Услышали мухи
Медовые духи,
Прилетевши, сели,
В радости запели.
Егда стали ясти,
Попали в напасти,
Увязли бо ноги.
Ах! — плачут убоги, —
Меду полизали,
А сами пропали.
В наше смутное время надо не спать, быть на страже, строчить доносы и все время кого-то разоблачать. Так можно выслужиться по чинам и получить медаль. Берите пример с меня. Я вот намедни разоблачил зловредный учебник. А сейчас скрепно разоблачил русофобский заговор, закравшийся в недра самого Пушкинского музея. (См. пост ниже.) Там нашего природного русака генерала Будаевского обозвали поляком и отправили на службу к захватчику Наполеону! Это что же такое творится, братцы мои. Так можно дойти и до того, что Мединского － упаси бог － обозвать украинским дипломатом, а генерала, скажем, Герасимова отправить на службу к Зеленскому. Ужасть, жуть и мрак.
Forwarded from Знать
Кто эта дама с лирой?
Писатель и культуролог Илья Фальковский в своем интервью для канала «Знать» разоблачил неправильную атрибуцию знаменитой картины из постоянной экспозиции Пушкинского музея.
Заведующая отделом искусства старых мастеров Анна Сулимова атрибутировала картину «Дама с Лирой» как полотно французского художника Огюста Луи Жан-Батиста Ривьера, и утверждает, что на ней изображена Жозефина Вильгельмина Будаевская, жена польского генерала на службе у Наполеона.
Фальковский заявляет, что это не так. Его родственник, генерал Сергей Александрович Будаевский, был русским офицером и служил российским императорам, а не Наполеону. Его жену действительно звали Жозефина Вильгельмина, но она жила на 100 лет позже даты создания портрета (1806 год).
Илья Леонидович отметил, что Жозефина Вильгельмина Будаевская (урожденная Кокен фон Гринбладт) была дочерью Леонтины Ривьер, которая, в свою очередь, была дочерью художника Ривьера. А бабушка Жозефины, Антуанетта Элен де Ривьер, считается незаконнорожденной дочерью графа Николая Николаевича Головина.
Так что на картине могла быть запечатлена бабушка Жозефины Вильгельмины или ещё кто-то из родственников. Но это всего лишь предположение, точно одно － модель на портрете вовсе не Жозефина Вильгельмина Будаевская. По мнению Фальковского, сотрудники музея не удосужились даже провести простейший поиск в Google.
Редакция в замешательстве и ждёт продолжения этих искусствоведческих дебатов.
Писатель и культуролог Илья Фальковский в своем интервью для канала «Знать» разоблачил неправильную атрибуцию знаменитой картины из постоянной экспозиции Пушкинского музея.
Заведующая отделом искусства старых мастеров Анна Сулимова атрибутировала картину «Дама с Лирой» как полотно французского художника Огюста Луи Жан-Батиста Ривьера, и утверждает, что на ней изображена Жозефина Вильгельмина Будаевская, жена польского генерала на службе у Наполеона.
Фальковский заявляет, что это не так. Его родственник, генерал Сергей Александрович Будаевский, был русским офицером и служил российским императорам, а не Наполеону. Его жену действительно звали Жозефина Вильгельмина, но она жила на 100 лет позже даты создания портрета (1806 год).
Илья Леонидович отметил, что Жозефина Вильгельмина Будаевская (урожденная Кокен фон Гринбладт) была дочерью Леонтины Ривьер, которая, в свою очередь, была дочерью художника Ривьера. А бабушка Жозефины, Антуанетта Элен де Ривьер, считается незаконнорожденной дочерью графа Николая Николаевича Головина.
Так что на картине могла быть запечатлена бабушка Жозефины Вильгельмины или ещё кто-то из родственников. Но это всего лишь предположение, точно одно － модель на портрете вовсе не Жозефина Вильгельмина Будаевская. По мнению Фальковского, сотрудники музея не удосужились даже провести простейший поиск в Google.
Редакция в замешательстве и ждёт продолжения этих искусствоведческих дебатов.