О естественном призвании
В нормальном обществе, которое изобразил Платон, или в таком, которое существовало при феодальном социальном укладе или кастовой системе, профессия определяется призванием и обычно передаётся по наследству; по крайней мере, подразумевается, что каждый человек будет заниматься полезным делом, к которому он лучше всего приспособлен по природе и, следовательно, лучше всего послужит своему обществу, в то же время реализовав собственное совершенство.
Ананда Кумарасвами,
«Искусство: пережиток или образ жизни?»
В нормальном обществе, которое изобразил Платон, или в таком, которое существовало при феодальном социальном укладе или кастовой системе, профессия определяется призванием и обычно передаётся по наследству; по крайней мере, подразумевается, что каждый человек будет заниматься полезным делом, к которому он лучше всего приспособлен по природе и, следовательно, лучше всего послужит своему обществу, в то же время реализовав собственное совершенство.
Ананда Кумарасвами,
«Искусство: пережиток или образ жизни?»
О вариациях стиля и неизменности основного сюжета в традиционном искусстве
Мы понимаем, однако, что самый значимый элемент какого-либо произведения искусства — это именно тот его аспект, который может, как часто бывает, сохраняться неизменным на протяжении тысячелетий и в далёких друг от друга регионах, а менее значимые — это те случайные вариации стиля, по которым мы способны датировать данную работу или в некоторых случаях даже установить её индивидуальное авторство.
Ананда Кумарасвами,
«Предрассудок грамотности»
Мы понимаем, однако, что самый значимый элемент какого-либо произведения искусства — это именно тот его аспект, который может, как часто бывает, сохраняться неизменным на протяжении тысячелетий и в далёких друг от друга регионах, а менее значимые — это те случайные вариации стиля, по которым мы способны датировать данную работу или в некоторых случаях даже установить её индивидуальное авторство.
Ананда Кумарасвами,
«Предрассудок грамотности»
Forwarded from Перечитывая Генона
Приглашение на встречу подписчиков в Минске 17 мая 2025 года
Уважаемые подписчики! Больше года назад состоялась встреча читателей каналов по Генону и Кумарасвами в Москве, она стала запоминающимся событием, полным дружеского интеллектуального общения с прекрасными людьми. Сейчас мы организуем встречу в Минске, чтобы познакомиться, дружески пообщаться и обсудить интересные для всех темы.
Прошу всех желающих заранее написать редактору канала @mahavira, чтобы понять количество участников и удобное для всех место.
Уважаемые подписчики! Больше года назад состоялась встреча читателей каналов по Генону и Кумарасвами в Москве, она стала запоминающимся событием, полным дружеского интеллектуального общения с прекрасными людьми. Сейчас мы организуем встречу в Минске, чтобы познакомиться, дружески пообщаться и обсудить интересные для всех темы.
Прошу всех желающих заранее написать редактору канала @mahavira, чтобы понять количество участников и удобное для всех место.
О необходимости грамотности и всеобщего образования
Можно заметить, что необходимость не всегда [представляет из себя] благо вне своего контекста: что-то, например деревянная нога, создаёт преимущество только для человека, уже искалеченного. Как бы то ни было, получается, что грамотность является необходимостью для нас, причём с двух точек зрения:
1) Поскольку наша промышленная система может функционировать и приносить доходы только при том условии, что люди располагают по крайней мере элементарным знанием…
2) Поскольку, если больше не существует сколь-нибудь необходимой связи между «мастерством» и «мудростью» человека, то [производительная] возможность культуры сильно зависит от нашей способности изучать соответствующие книги.
Ананда Кумарасвами,
«Предрассудок грамотности»
Можно заметить, что необходимость не всегда [представляет из себя] благо вне своего контекста: что-то, например деревянная нога, создаёт преимущество только для человека, уже искалеченного. Как бы то ни было, получается, что грамотность является необходимостью для нас, причём с двух точек зрения:
1) Поскольку наша промышленная система может функционировать и приносить доходы только при том условии, что люди располагают по крайней мере элементарным знанием…
2) Поскольку, если больше не существует сколь-нибудь необходимой связи между «мастерством» и «мудростью» человека, то [производительная] возможность культуры сильно зависит от нашей способности изучать соответствующие книги.
Ананда Кумарасвами,
«Предрассудок грамотности»
Приглашение на встречу подписчиков в Минске 17 мая 2025 года
Уважаемые подписчики! Больше года назад состоялась встреча читателей каналов по Генону и Кумарасвами в Москве, она стала запоминающимся событием, полным дружеского интеллектуального общения с прекрасными людьми. Сейчас мы организуем встречу в Минске, чтобы познакомиться, дружески пообщаться и обсудить интересные для всех темы.
Прошу всех желающих заранее написать редактору канала @mahavira, чтобы понять количество участников и удобное для всех место.
Уважаемые подписчики! Больше года назад состоялась встреча читателей каналов по Генону и Кумарасвами в Москве, она стала запоминающимся событием, полным дружеского интеллектуального общения с прекрасными людьми. Сейчас мы организуем встречу в Минске, чтобы познакомиться, дружески пообщаться и обсудить интересные для всех темы.
Прошу всех желающих заранее написать редактору канала @mahavira, чтобы понять количество участников и удобное для всех место.
Про поверхностное восприятие искусства
Мы оцениваем произведение [искусства] по удовольствию, испытываемому от созерцания, слышания или осязания его эстетической поверхности, и наша концепция красоты поверхностна в буквальном смысле; вопросы полезности и интеллигибельности возникают редко, и если возникают, то отбрасываются как несущественные. Если предлагается анатомировать удовольствие, получаемое от произведения искусства, это становится предметом психоанализа и в итоге своего рода наукой об эмоциях и поведении.
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Мы оцениваем произведение [искусства] по удовольствию, испытываемому от созерцания, слышания или осязания его эстетической поверхности, и наша концепция красоты поверхностна в буквальном смысле; вопросы полезности и интеллигибельности возникают редко, и если возникают, то отбрасываются как несущественные. Если предлагается анатомировать удовольствие, получаемое от произведения искусства, это становится предметом психоанализа и в итоге своего рода наукой об эмоциях и поведении.
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Открывая Кумарасвами
Про поверхностное восприятие искусства Мы оцениваем произведение [искусства] по удовольствию, испытываемому от созерцания, слышания или осязания его эстетической поверхности, и наша концепция красоты поверхностна в буквальном смысле; вопросы полезности и…
Вспоминается случай, произошедший с редактором канала в Великом Новгороде.
В фасад церкви Фёдора Стратилата на Ручью вмурованы два каменных креста, что довольно необычно для православной архитектуры, и я таких примеров больше не видел. В настоящее время здание церкви является музеем, а значит там есть работники, которые, вероятно, знают примерно всё об этой церкви. Как оказалось нет, на мой вопрос о каменных крестах, практически перебивая меня, было отвечено безапелляционно "это для красоты, это всё для красоты". Разумеется, спрашивать дальше было бесполезно. Увы, современное культурологическое, искусствоведческое или иное образование практически лишено понимания фундаментального факта - мотив и понятие "для красоты" являются чисто современными и никак не применимы к традиционному искусству, как православному так и любому другому. Всё обязательно имеет символическое и смысловое значение. Как сказал как-то раз Олег Георгиевич Бахтияров: "у древних не было одежды, у них было нечто другое, что с нашей точки зрения выполняет такую функцию".
В фасад церкви Фёдора Стратилата на Ручью вмурованы два каменных креста, что довольно необычно для православной архитектуры, и я таких примеров больше не видел. В настоящее время здание церкви является музеем, а значит там есть работники, которые, вероятно, знают примерно всё об этой церкви. Как оказалось нет, на мой вопрос о каменных крестах, практически перебивая меня, было отвечено безапелляционно "это для красоты, это всё для красоты". Разумеется, спрашивать дальше было бесполезно. Увы, современное культурологическое, искусствоведческое или иное образование практически лишено понимания фундаментального факта - мотив и понятие "для красоты" являются чисто современными и никак не применимы к традиционному искусству, как православному так и любому другому. Всё обязательно имеет символическое и смысловое значение. Как сказал как-то раз Олег Георгиевич Бахтияров: "у древних не было одежды, у них было нечто другое, что с нашей точки зрения выполняет такую функцию".
О деградации знаний при увеличении количества информации
Возможно, еще никогда люди не были столь информированными, оставаясь при этом совершеннейшими невеждами; не обладали таким переизбытком целей, оставаясь такими бесцельными; не были настолько свободными от иллюзий, находясь целиком в их власти. Это странное противоречие пронизывает всю нашу культуру, науку и философию, нашу литературу и искусство; в таких условиях способность прочесть напечатанную страницу становится просто трюком, не гарантирующим ни понимания, ни передачи идей.
Ананда Кумарасвами,
«Предрассудок грамотности»
Возможно, еще никогда люди не были столь информированными, оставаясь при этом совершеннейшими невеждами; не обладали таким переизбытком целей, оставаясь такими бесцельными; не были настолько свободными от иллюзий, находясь целиком в их власти. Это странное противоречие пронизывает всю нашу культуру, науку и философию, нашу литературу и искусство; в таких условиях способность прочесть напечатанную страницу становится просто трюком, не гарантирующим ни понимания, ни передачи идей.
Ананда Кумарасвами,
«Предрассудок грамотности»
Открывая Кумарасвами
О деградации знаний при увеличении количества информации Возможно, еще никогда люди не были столь информированными, оставаясь при этом совершеннейшими невеждами; не обладали таким переизбытком целей, оставаясь такими бесцельными; не были настолько свободными…
Комментарий от канала Идеалист:
Советский психолог Леонтьев очень точно заметил, что избыток информации ведет к оскудению души. Это было известно еще до интернета и смартфонов. Уверен, что при достаточно честном взгляде на самого себя каждый, кто потребляет много информации в любых ее формах, может согласиться с этим утверждением.
Современный человек превосходно информирован, но экзистенциально оскудел, в нем больше нет той глубины, которая чувствовалась в наших еще совсем недавних предшественниках, пусть и гораздо менее информированных. Почему это произошло? Я вижу это так: чем больше времени мы стали проводить, потребляя информацию, тем меньше времени мы стали созерцать наедине с “бессознательным”, через высветление которого и происходит “расширение” сознания. Информация питает рассудок, но не интеллект. Для развития интеллекта нужно вглядываться во тьму “бессознательного”, откуда на свет сознания приходят все самые важные озарения, все самые яркие вспышки подлинного существования.
Быть в тишине и молчании, наедине с самим собой и Трансценденцией гораздо важнее, чем делать все то, что, увы, теперь составляет огромную часть нашей жизни. Мы оказались в том числе в ситуации, когда у человека море знаний без подлинного понимания, но даже это море знаний начинает постепенно высыхать в силу известного из множества недавних научных исследований ухудшения концентрации внимания и памяти из-за навязанного нам цифровой средой информационного напора, разнообразия дистракторов и непрерывного мультитаскинга.
Нам кажется, что мы движемся по пути прогресса, но этот прогресс лишь технический, интеллектуальное же в нас очевидно деградирует, проигрывая голому рассудку, в котором мы становимся все более и более похожими на те машины, которыми окружили себя и которыми так гордимся — быстрыми, четкими, рассудительными, но совершенно поверхностными и плоскими, что обнаруживается в том числе при попытках серьезного разговора о том, что подлинно важно.
Впрочем, пора признаться, что мы больше не умеем думать и говорить о подлинно важном. Эпоха постмодернизма, осознаем мы это или нет, возвела в нас сарказм туда, где у наших предков были ценности, которые мы теперь умеем только сарказмировать.
Увы, Макс Вебер был прав, говоря, что история подобна пути, вымощенному дьяволом уничтоженными ценностями. Кали Юга.
Советский психолог Леонтьев очень точно заметил, что избыток информации ведет к оскудению души. Это было известно еще до интернета и смартфонов. Уверен, что при достаточно честном взгляде на самого себя каждый, кто потребляет много информации в любых ее формах, может согласиться с этим утверждением.
Современный человек превосходно информирован, но экзистенциально оскудел, в нем больше нет той глубины, которая чувствовалась в наших еще совсем недавних предшественниках, пусть и гораздо менее информированных. Почему это произошло? Я вижу это так: чем больше времени мы стали проводить, потребляя информацию, тем меньше времени мы стали созерцать наедине с “бессознательным”, через высветление которого и происходит “расширение” сознания. Информация питает рассудок, но не интеллект. Для развития интеллекта нужно вглядываться во тьму “бессознательного”, откуда на свет сознания приходят все самые важные озарения, все самые яркие вспышки подлинного существования.
Быть в тишине и молчании, наедине с самим собой и Трансценденцией гораздо важнее, чем делать все то, что, увы, теперь составляет огромную часть нашей жизни. Мы оказались в том числе в ситуации, когда у человека море знаний без подлинного понимания, но даже это море знаний начинает постепенно высыхать в силу известного из множества недавних научных исследований ухудшения концентрации внимания и памяти из-за навязанного нам цифровой средой информационного напора, разнообразия дистракторов и непрерывного мультитаскинга.
Нам кажется, что мы движемся по пути прогресса, но этот прогресс лишь технический, интеллектуальное же в нас очевидно деградирует, проигрывая голому рассудку, в котором мы становимся все более и более похожими на те машины, которыми окружили себя и которыми так гордимся — быстрыми, четкими, рассудительными, но совершенно поверхностными и плоскими, что обнаруживается в том числе при попытках серьезного разговора о том, что подлинно важно.
Впрочем, пора признаться, что мы больше не умеем думать и говорить о подлинно важном. Эпоха постмодернизма, осознаем мы это или нет, возвела в нас сарказм туда, где у наших предков были ценности, которые мы теперь умеем только сарказмировать.
Увы, Макс Вебер был прав, говоря, что история подобна пути, вымощенному дьяволом уничтоженными ценностями. Кали Юга.
"Символизм" в современном искусстве
[В современном искусстве] был выработан персональный символизм, основанный не на естественном соответствии вещей принципам, но скорее на личных ассоциациях идей. В результате каждого абстрактного художника требуется «объяснять» индивидуально: искусство уже не передаёт идеи, и то, что осталось от современного искусства, только стимулирует [психо-эмоциональные] реакции.
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
[В современном искусстве] был выработан персональный символизм, основанный не на естественном соответствии вещей принципам, но скорее на личных ассоциациях идей. В результате каждого абстрактного художника требуется «объяснять» индивидуально: искусство уже не передаёт идеи, и то, что осталось от современного искусства, только стимулирует [психо-эмоциональные] реакции.
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Forwarded from Перечитывая Генона
Об изучении сознания сегодня и событии в Минске
Как и писал Генон, современным учёным огромную помощь в изучении традиционных учений (в первую очередь традиционной метафизики) и также вообще древних культур могло бы оказать изучение подлинной структуры и принципов функционирования сознания.
Проблема в том, что получить такие знания в академической среде сегодня, конечно, можно, но только в ограниченной степени и с очень серьёзными затруднениями во многих аспектах, то есть в итоге этот путь почти неприменим, особенно для специалистов из других областей. К тому же речь будет идти только о теории, но не о личной практике, что, разумеется, скорее неполноценно.
Но есть в наше время и уникальная возможность получения таких знаний без обременения всеми указанными сложностями, причём включая практическую сторону. Речь идёт о психонетике Олега Георгиевича Бахтиярова (на которого мы уже несколько раз ссылались в канале), " широко известной в узких кругах" русскоязычном пространстве. Если выразиться упрощённо - это полностью самостоятельная практическая система для очень серьёзной работы с сознанием и его изучения, имеющая множество пересечений с традиционными учениями.
28-го мая в Минске, при содействии интеллектуального клуба "АЗъ" проходит встреча и презентация альманаха "Единая Философия" по теме "Пределы мышления и их преодоление". На встрече будет возможность заслушать доклады и пообщаться со спикерами.
Как и писал Генон, современным учёным огромную помощь в изучении традиционных учений (в первую очередь традиционной метафизики) и также вообще древних культур могло бы оказать изучение подлинной структуры и принципов функционирования сознания.
Проблема в том, что получить такие знания в академической среде сегодня, конечно, можно, но только в ограниченной степени и с очень серьёзными затруднениями во многих аспектах, то есть в итоге этот путь почти неприменим, особенно для специалистов из других областей. К тому же речь будет идти только о теории, но не о личной практике, что, разумеется, скорее неполноценно.
Но есть в наше время и уникальная возможность получения таких знаний без обременения всеми указанными сложностями, причём включая практическую сторону. Речь идёт о психонетике Олега Георгиевича Бахтиярова (на которого мы уже несколько раз ссылались в канале), " широко известной в узких кругах" русскоязычном пространстве. Если выразиться упрощённо - это полностью самостоятельная практическая система для очень серьёзной работы с сознанием и его изучения, имеющая множество пересечений с традиционными учениями.
28-го мая в Минске, при содействии интеллектуального клуба "АЗъ" проходит встреча и презентация альманаха "Единая Философия" по теме "Пределы мышления и их преодоление". На встрече будет возможность заслушать доклады и пообщаться со спикерами.
Символизм как язык традиционного искусства
Умопостигаемость традиционного искусства зависит не от узнавания, но от читаемости. Знаки, которыми записано это искусство, правильно называются символами; когда смысл забыт или игнорируется, а искусство существует только чтобы радовать глаз, они становятся «художественными формами», их называют «орнаментами» — тогда мы говорим лишь о «декоративной» ценности [такого искусства].
В комбинации символы образуют иконографию или миф. Символы являются универсальным языком искусства, международным языком, характеризующимся только диалектическими вариациями. Символы имеют метафизическое содержание. Какое бы произведение традиционного искусства мы ни рассмотрели [...], оно имело и до сих пор имеет смысл, превышающий всё, что может быть названо сиюминутной ценностью предмета для нас в роли источника удовольствия или жизненной необходимости.
Применительно к нам это означает, что нельзя пытаться объяснить происхождение любого из таких произведений искусства, пока мы не поймём, для чего оно и какой смысл в него вкладывался.
Ананда Кумарасвами,
«Искусство: пережиток или образ жизни?»
Умопостигаемость традиционного искусства зависит не от узнавания, но от читаемости. Знаки, которыми записано это искусство, правильно называются символами; когда смысл забыт или игнорируется, а искусство существует только чтобы радовать глаз, они становятся «художественными формами», их называют «орнаментами» — тогда мы говорим лишь о «декоративной» ценности [такого искусства].
В комбинации символы образуют иконографию или миф. Символы являются универсальным языком искусства, международным языком, характеризующимся только диалектическими вариациями. Символы имеют метафизическое содержание. Какое бы произведение традиционного искусства мы ни рассмотрели [...], оно имело и до сих пор имеет смысл, превышающий всё, что может быть названо сиюминутной ценностью предмета для нас в роли источника удовольствия или жизненной необходимости.
Применительно к нам это означает, что нельзя пытаться объяснить происхождение любого из таких произведений искусства, пока мы не поймём, для чего оно и какой смысл в него вкладывался.
Ананда Кумарасвами,
«Искусство: пережиток или образ жизни?»
О "варварском" искусстве
Как мы говорили в других местах, человек, который мог быть «варваром», но подняв взор на конёк своего жилища, сказал: «Там — Свет Света», — или опустив глаза к своему сердцу, сказал: «Здесь Центр Мира», — был в большей степени Человеком, чем тот, чей дом, как бы хорошо ни оборудованный облегчающими труд приспособлениями и санитарными удобствами, является просто «машиной для жизни».
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Как мы говорили в других местах, человек, который мог быть «варваром», но подняв взор на конёк своего жилища, сказал: «Там — Свет Света», — или опустив глаза к своему сердцу, сказал: «Здесь Центр Мира», — был в большей степени Человеком, чем тот, чей дом, как бы хорошо ни оборудованный облегчающими труд приспособлениями и санитарными удобствами, является просто «машиной для жизни».
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Об анонимности традиционного искусства
Художник не думал о своём искусстве как о самовыражении, как и патрона не интересовали его личность или биография. Обычно, за исключением некоторых случаев, художник выступал анонимно и подписывал свою работу, если это имело место, ради гарантии: имело значение не кто сказал, а что было сказано. Авторское право невозможно было представить, когда хорошо понималось, что идеи не могут находиться в собственности, принадлежа всем, кто их разделяет: любой человек, усвоивший идею, работал аутентично, творя из непосредственного источника в самом себе, независимо от того, сколько раз одна и та же идея выражалась другими раньше или вокруг него.
Ананда Кумарасвами,
«Природа средневекового искусства»
Художник не думал о своём искусстве как о самовыражении, как и патрона не интересовали его личность или биография. Обычно, за исключением некоторых случаев, художник выступал анонимно и подписывал свою работу, если это имело место, ради гарантии: имело значение не кто сказал, а что было сказано. Авторское право невозможно было представить, когда хорошо понималось, что идеи не могут находиться в собственности, принадлежа всем, кто их разделяет: любой человек, усвоивший идею, работал аутентично, творя из непосредственного источника в самом себе, независимо от того, сколько раз одна и та же идея выражалась другими раньше или вокруг него.
Ананда Кумарасвами,
«Природа средневекового искусства»
Что такое символ?
Символы являются проекциями или тенями своих форм в том же смысле, в каком тело является образом души, которая называется его формой, и также слова есть образы (eikonas: Кратил. 439А; eidôla: Софист. 234С) вещей. Форма присутствует в произведении искусства как его «содержание», но мы его упустим, если будем принимать во внимание только эстетический вид и наши собственные чувственные реакции на него, точно так же, как можем упустить душу, когда препарируем тело и не обнаруживаем её.
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Символы являются проекциями или тенями своих форм в том же смысле, в каком тело является образом души, которая называется его формой, и также слова есть образы (eikonas: Кратил. 439А; eidôla: Софист. 234С) вещей. Форма присутствует в произведении искусства как его «содержание», но мы его упустим, если будем принимать во внимание только эстетический вид и наши собственные чувственные реакции на него, точно так же, как можем упустить душу, когда препарируем тело и не обнаруживаем её.
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Forwarded from Вперед — к архаике
Вперед — к архаике…
Но что это значит?
Тренды современного мира (так называемая «культурная повестка»; тенденция к феминизации, упадок мужества; нарративы общества потребления, инфантилизма, гедонизма и т.п.) — сегодня отталкивают многих. И это заставляет переосмыслить тенденции нашей культуры и эпохи, подвергнуть нашу эпоху критическому анализу, найти другие ответы на актуальные вопросы.
В попытке найти такие ответы многие тянутся к культурам прошлого: смотрят на образ жизни (и мировоззрение) людей прошлого, а иногда и позапрошлого века. И действительно — культура, семья, образ жизни и быт прошлых веков могут показаться нам более «здоровыми» и привлекательными.
Однако при более внимательном рассмотрении становится понятно, что культура и общество того времени уже содержали в себе множество внутренних изъянов и системных противоречий. Именно результатом этих противоречий (которые существовали уже тогда в скрытом виде) являются многие кризисы современности.
Поэтому сама попытка решить современные проблемы, обращаясь к культурам последних столетий, — является ошибочной, так как эти культуры уже были подвергнуты разложению.
В таких условиях у нас (как у исследователей) остается только два варианта:
1. Смириться с современностью и принять ее тренды.
2. Совершить кардинальный поворот и пойти радикально дальше, чем обычно идут «любители старины» и «славного прошлого». То есть — заглянуть в глубокую архаику.
Но что такое «архаика»?
Сегодня под словом архаика часто понимают некую древность, «примитивное детство человечества», некий недоразвитый этап в становлении чего-то развитого. Такое понимание неверно по своей сути.
Слово архаика происходит от древнегреческого ἀρχή (архэ), — что означает основание, первопричину, принцип. Поэтому архаика — это ядро (или принцип), которое лежит в основе всякого явления.
На этом канале мы будем исследовать именно это ядро. Мы рассмотрим архаические формы мировоззрения, мышления и культуры, вычленяя оттуда ключевые структуры и принципы.
И, опираясь на эти принципы, мы сможем распознать (и преодолеть) скрытые опасности и вызовы современного мира.
————————
Впереди нас ждет много интересных исследований. Подписывайтесь и следите за новостями!
@to_the_archaic
Но что это значит?
Тренды современного мира (так называемая «культурная повестка»; тенденция к феминизации, упадок мужества; нарративы общества потребления, инфантилизма, гедонизма и т.п.) — сегодня отталкивают многих. И это заставляет переосмыслить тенденции нашей культуры и эпохи, подвергнуть нашу эпоху критическому анализу, найти другие ответы на актуальные вопросы.
В попытке найти такие ответы многие тянутся к культурам прошлого: смотрят на образ жизни (и мировоззрение) людей прошлого, а иногда и позапрошлого века. И действительно — культура, семья, образ жизни и быт прошлых веков могут показаться нам более «здоровыми» и привлекательными.
Однако при более внимательном рассмотрении становится понятно, что культура и общество того времени уже содержали в себе множество внутренних изъянов и системных противоречий. Именно результатом этих противоречий (которые существовали уже тогда в скрытом виде) являются многие кризисы современности.
Поэтому сама попытка решить современные проблемы, обращаясь к культурам последних столетий, — является ошибочной, так как эти культуры уже были подвергнуты разложению.
В таких условиях у нас (как у исследователей) остается только два варианта:
1. Смириться с современностью и принять ее тренды.
2. Совершить кардинальный поворот и пойти радикально дальше, чем обычно идут «любители старины» и «славного прошлого». То есть — заглянуть в глубокую архаику.
Но что такое «архаика»?
Сегодня под словом архаика часто понимают некую древность, «примитивное детство человечества», некий недоразвитый этап в становлении чего-то развитого. Такое понимание неверно по своей сути.
Слово архаика происходит от древнегреческого ἀρχή (архэ), — что означает основание, первопричину, принцип. Поэтому архаика — это ядро (или принцип), которое лежит в основе всякого явления.
На этом канале мы будем исследовать именно это ядро. Мы рассмотрим архаические формы мировоззрения, мышления и культуры, вычленяя оттуда ключевые структуры и принципы.
И, опираясь на эти принципы, мы сможем распознать (и преодолеть) скрытые опасности и вызовы современного мира.
————————
Впереди нас ждет много интересных исследований. Подписывайтесь и следите за новостями!
@to_the_archaic
О божественном танце
Ритуал подражателен по природе и определению, и именно по этой причине мы передаём nṛtyate как «разыгрывается», а не «танцуется», поскольку, хотя не может быть сомнения, что ритуал или его части в определённом смысле «танцевались» (как «Индра танцевал свои героические деяния» RV V. 33.6).
То, что ритуал должен был быть, по крайней мере отчасти, своего рода танцем, явствует из того факта, что сами боги, включённые в творческую деятельность, сравниваются с танцорами (nṛtyatām iva, RV X. 72.6), и по поводу того, что (КВ XVII. 8) о приносящих жертву жрецах говорится как о «танцующих» (ninaṛtyantī), Кит (Keith) справедливо замечает, что здесь присутствует «единство песни, рецитации и танца».
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Ритуал подражателен по природе и определению, и именно по этой причине мы передаём nṛtyate как «разыгрывается», а не «танцуется», поскольку, хотя не может быть сомнения, что ритуал или его части в определённом смысле «танцевались» (как «Индра танцевал свои героические деяния» RV V. 33.6).
То, что ритуал должен был быть, по крайней мере отчасти, своего рода танцем, явствует из того факта, что сами боги, включённые в творческую деятельность, сравниваются с танцорами (nṛtyatām iva, RV X. 72.6), и по поводу того, что (КВ XVII. 8) о приносящих жертву жрецах говорится как о «танцующих» (ninaṛtyantī), Кит (Keith) справедливо замечает, что здесь присутствует «единство песни, рецитации и танца».
Ананда Кумарасвами,
«Интерпретация символов»
Главная цель традиционного обучения
Контакты с количественным (matra-sparsati) — это источник удовольствия и боли (sukha-duhkha), и только Личность, которую количественное не отвлекает [...] остаётся «той же» при любых условиях и готова участвовать в бессмертии. На эту цель указывает вся наша традиционная психология и, поэтому, как хорошо было сказано, она является «высшей целью человеческого обучения».
Ананда Кумарасвами,
«Об индииской традиционной психологии или пневматологии»
Контакты с количественным (matra-sparsati) — это источник удовольствия и боли (sukha-duhkha), и только Личность, которую количественное не отвлекает [...] остаётся «той же» при любых условиях и готова участвовать в бессмертии. На эту цель указывает вся наша традиционная психология и, поэтому, как хорошо было сказано, она является «высшей целью человеческого обучения».
Ананда Кумарасвами,
«Об индииской традиционной психологии или пневматологии»
Forwarded from NUMINOSUM
#философия #интересное
У египетского философа Хасана Ханафи была концепция «оксидентализма». Логика следующая: если существует ориентализм (востоковедение), то почему не быть оксидентализму (западоведению)? Ориентализм — как принято думать со времен Саида (с чем я не согласен) — это часть западной колониальной практики по «вскрытию» упущений и недостатков Востока под личиной «дескрипции» и «музеефикации». Оксидентализм должен стать ответом на эту практику со стороны Востока: как устроена Европа с позиции другой цивилизации? Как, например, описать Европу в терминах ислама или индуизма? В чем будет специфика этой цивилизационной общности с незападных позиций? Размышления в духе оксидентализма были еще у славянофилов, также нечто подобное можно найти в периферийных европейских странах, например у испанских и португальских мыслителей (они тоже долгое время считали себя не вполне европейцами). Были целые направления — например, теософия или интегральный традиционализм — которые построены на антимодернизме и антизападничестве, на стремлении представить Европу как девиацию в более широком контексте Традиции (или традиций). Впрочем, это не вполне «чистые» примеры. Сама постановка вопроса о научном или философском «описании» и «осмыслении» в значительной мере европейская, и эти конкретные примеры порождены самими европейцами (что довольно очевидно, например, в случае испанцев и русских) или близкими культурами. К тому же опыты рефлексии со стороны культур с развитой интеллектуальной традицией обычно уступают европейской саморефлексии (не будем же мы всерьез сравнивать Ханафи или ал-Джабири с Гегелем!). Как представляется, гораздо интереснее было бы посмотреть на «глобальный Запад» глазами какого-то небольшого сообщества.
Мысленный эксперимент такого рода можно найти в статье М. Элиаде «Религиозный символизм и обеспокоенность современного человека». Румынский религиовед высказывает следующую идею: патологическая увлеченность Запада историописанием с точки зрения какого-нибудь архаического народа была бы аналогична «просмотру» человеком своей жизни в момент смерти, т. е. была бы свидетельством надвигающейся гибели. Другой пример — свежая работа «Разговоры на песке. Как аборигенное мышление может спасти мир» (2019), подготовленная австралийским ученым и (по совместительству) аборигеном Тайсоном Янкапортой. Как видно из названия, ее главный образ — «песчаные истории» — традиционная нарративная практика австралийских аборигенов, объединяющая рисование, речь, напев и жестикуляцию (можно считать это отдельным видом изобразительного творчества), о чем уже шла речь в предыдущем посте. Автор обращается к этой практике в каждой из глав, при этом основная часть содержит беседы на темы коренной австралийской культуры, тупика глобализации, этноцида, мифологии, постколониализма, матушки-Земли и пр. Один из ведущих мотивов книги — мысль о том, что западная интеллектуальная традиция склонна к редукционизму и упрощенному представлению действительности с целью эксплуатации этой самой действительности («мы знаем, как обращаться с Z, при этом X — это Y, а Y вполне себе Z; значит, X сойдет за Z, будем его использовать как Z»). Сама идея «песчаной истории» отражает ситуативность и локальность аборигенного знания — его привязку к конкретному члену сообщества на определенной стадии его жизни (поэтому многие истории просто невозможно зафиксировать и изложить в форме некоего «всеобщего» знания, т. е. аборигенное знание нельзя «передать» безлично). Автор предлагает альтернативу «всеобщему» и «универсальному» — по крайней мере, в их западных формах.
Не скажу, что в книге есть какая-то великая философия. Скорее, могу рекомендовать для разнообразия — просто чтобы знать, что такой взгляд есть. И сама концепция изложения заслуживает внимания. Книга имеется также в аудио-формате.
У египетского философа Хасана Ханафи была концепция «оксидентализма». Логика следующая: если существует ориентализм (востоковедение), то почему не быть оксидентализму (западоведению)? Ориентализм — как принято думать со времен Саида (с чем я не согласен) — это часть западной колониальной практики по «вскрытию» упущений и недостатков Востока под личиной «дескрипции» и «музеефикации». Оксидентализм должен стать ответом на эту практику со стороны Востока: как устроена Европа с позиции другой цивилизации? Как, например, описать Европу в терминах ислама или индуизма? В чем будет специфика этой цивилизационной общности с незападных позиций? Размышления в духе оксидентализма были еще у славянофилов, также нечто подобное можно найти в периферийных европейских странах, например у испанских и португальских мыслителей (они тоже долгое время считали себя не вполне европейцами). Были целые направления — например, теософия или интегральный традиционализм — которые построены на антимодернизме и антизападничестве, на стремлении представить Европу как девиацию в более широком контексте Традиции (или традиций). Впрочем, это не вполне «чистые» примеры. Сама постановка вопроса о научном или философском «описании» и «осмыслении» в значительной мере европейская, и эти конкретные примеры порождены самими европейцами (что довольно очевидно, например, в случае испанцев и русских) или близкими культурами. К тому же опыты рефлексии со стороны культур с развитой интеллектуальной традицией обычно уступают европейской саморефлексии (не будем же мы всерьез сравнивать Ханафи или ал-Джабири с Гегелем!). Как представляется, гораздо интереснее было бы посмотреть на «глобальный Запад» глазами какого-то небольшого сообщества.
Мысленный эксперимент такого рода можно найти в статье М. Элиаде «Религиозный символизм и обеспокоенность современного человека». Румынский религиовед высказывает следующую идею: патологическая увлеченность Запада историописанием с точки зрения какого-нибудь архаического народа была бы аналогична «просмотру» человеком своей жизни в момент смерти, т. е. была бы свидетельством надвигающейся гибели. Другой пример — свежая работа «Разговоры на песке. Как аборигенное мышление может спасти мир» (2019), подготовленная австралийским ученым и (по совместительству) аборигеном Тайсоном Янкапортой. Как видно из названия, ее главный образ — «песчаные истории» — традиционная нарративная практика австралийских аборигенов, объединяющая рисование, речь, напев и жестикуляцию (можно считать это отдельным видом изобразительного творчества), о чем уже шла речь в предыдущем посте. Автор обращается к этой практике в каждой из глав, при этом основная часть содержит беседы на темы коренной австралийской культуры, тупика глобализации, этноцида, мифологии, постколониализма, матушки-Земли и пр. Один из ведущих мотивов книги — мысль о том, что западная интеллектуальная традиция склонна к редукционизму и упрощенному представлению действительности с целью эксплуатации этой самой действительности («мы знаем, как обращаться с Z, при этом X — это Y, а Y вполне себе Z; значит, X сойдет за Z, будем его использовать как Z»). Сама идея «песчаной истории» отражает ситуативность и локальность аборигенного знания — его привязку к конкретному члену сообщества на определенной стадии его жизни (поэтому многие истории просто невозможно зафиксировать и изложить в форме некоего «всеобщего» знания, т. е. аборигенное знание нельзя «передать» безлично). Автор предлагает альтернативу «всеобщему» и «универсальному» — по крайней мере, в их западных формах.
Не скажу, что в книге есть какая-то великая философия. Скорее, могу рекомендовать для разнообразия — просто чтобы знать, что такой взгляд есть. И сама концепция изложения заслуживает внимания. Книга имеется также в аудио-формате.
