«Третье дыхание»— сборник стихов магаданского поэта Александра Воротилина
Стихи Воротилина поражают контрастом ритма и настроения. Эти хаотично-футуристичные верлибры, лишь изредка смягченные размеренными античными строфами, будто заранее настраивают на боевой дух. Но вместо него — тихо-печальное созерцание, отсылающее скорее к «туманной поэзии» Китая 1970-х. Получается такой диалог культур, полный философского созерцания и исторической рефлексии. Но диалог этот не про евразийство или рифмы эпох, он ведётся вне прагматических соображений внешней надобности или спроса, а неостановимым внутренним двигателем мышления, переживающего вневременную взаимосвязь контекстов и событий. Сжатое в когтях примечаний, плодовое тело текста, сырое, родовспоможенное только что, безусловно, походит и на денотат фолианта-вивария: — несколько унций крови, — след от вдыхания неба, — клок лобной мускулатуры в точке сборки или спряжения смысловых осязаний конечности бытия мира, автора, Бога, утверждения и отрицания. Сверх: — безотчётная занавесь снов, — членораздел яви слов, — робость минут молчания.
«Третье дыхание»— сборник стихов магаданского поэта Александра Воротилина
Стихи Воротилина поражают контрастом ритма и настроения. Эти хаотично-футуристичные верлибры, лишь изредка смягченные размеренными античными строфами, будто заранее настраивают на боевой дух. Но вместо него — тихо-печальное созерцание, отсылающее скорее к «туманной поэзии» Китая 1970-х. Получается такой диалог культур, полный философского созерцания и исторической рефлексии. Но диалог этот не про евразийство или рифмы эпох, он ведётся вне прагматических соображений внешней надобности или спроса, а неостановимым внутренним двигателем мышления, переживающего вневременную взаимосвязь контекстов и событий. Сжатое в когтях примечаний, плодовое тело текста, сырое, родовспоможенное только что, безусловно, походит и на денотат фолианта-вивария: — несколько унций крови, — след от вдыхания неба, — клок лобной мускулатуры в точке сборки или спряжения смысловых осязаний конечности бытия мира, автора, Бога, утверждения и отрицания. Сверх: — безотчётная занавесь снов, — членораздел яви слов, — робость минут молчания.
Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Anastasia Vlasova/Getty Images
from us
