Сборник статей к столетию Леонида Гайдая готовился к выходу два года («Всем спасибо, что дело дошло до книги, несмотря на скверные времена») и сегодня выглядит ярким пятном, радующим глаз вопреки всему и несмотря ни на что. Марк Липовецкий, Илья Кукулин, Ирина Каспэ, Мария Майофис и другие известные исследователи культуры анализируют комедии Гайдая так, как до них мало кто пытался: с народной любовью ему везло больше, чем с вниманием киноведов. Они вписывают ранние фильмы режиссера в контекст оттепельного кино, а поздние — в контекст кино перестроечного и постсоветского. Доказывают, что у Семена Семеновича Горбункова мог быть ПТСР после фронта, а Трус, Балбес и Бывалый вполне могли познакомиться в ГУЛАГе. Часто ссылаются на исследование про «госсмех», также вышедшее в издательстве «НЛО». За подобный подход я и люблю такие книжки: если ученые всерьез берутся за что-то несерьезное, попсу или ситкомы, разбирают «Ивана Васильевича» с точки зрения праксеологии и «Самогонщиков» как трикстеров, это всегда интересно.
Сборник статей к столетию Леонида Гайдая готовился к выходу два года («Всем спасибо, что дело дошло до книги, несмотря на скверные времена») и сегодня выглядит ярким пятном, радующим глаз вопреки всему и несмотря ни на что. Марк Липовецкий, Илья Кукулин, Ирина Каспэ, Мария Майофис и другие известные исследователи культуры анализируют комедии Гайдая так, как до них мало кто пытался: с народной любовью ему везло больше, чем с вниманием киноведов. Они вписывают ранние фильмы режиссера в контекст оттепельного кино, а поздние — в контекст кино перестроечного и постсоветского. Доказывают, что у Семена Семеновича Горбункова мог быть ПТСР после фронта, а Трус, Балбес и Бывалый вполне могли познакомиться в ГУЛАГе. Часто ссылаются на исследование про «госсмех», также вышедшее в издательстве «НЛО». За подобный подход я и люблю такие книжки: если ученые всерьез берутся за что-то несерьезное, попсу или ситкомы, разбирают «Ивана Васильевича» с точки зрения праксеологии и «Самогонщиков» как трикстеров, это всегда интересно.
I want a secure messaging app, should I use Telegram? The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from us
