«Архитектура без архитектора. Вернакулярные районы городов мира», Андрей Иванов
Вернакулярный - простонародный, характерный для данной местности, бытовой. В текстах по архитектуре эти слова, уже ставшие терминами, употребляются применительно к рядовой застройке, выполненной, как правило, без участия профессиональных архитекторов и обладающей определенными средовыми и художественными достоинствами.
Даже если название и включенный в него термин вызвали некоторые вопросы (но, надеюсь, вы раскатали слово «вернакулярный» по артикуляционному аппарату и, распробовав, включили его в свой активный лексикон), это короткое определение, приведенное также в самом начале книги, не только расставило все по своим местам, но и вызвало ассоциации и даже конкретные образы вашего города.
Вернакулярные районы есть в любом населенном пункте мира - некоторые пункты с них и начинались, правда, не все пережили экономические и политические катаклизмы, преследующие человечество. Некоторые из тех, которые доказали свою устойчивость и успешно (на текущий момент) противостояли как жажде наживы девелоперов, так и «имперской фасадности», описал в своем трехсотстраничном и богато иллюстрированном эссе (об этом ниже) архитектор, убранист и, возможно, будущий лауреат премии «Просветитель» этого года Андрей Иванов.
В «Архитектуре без архитектора» он отправляет себя и нас в путешествие по городам Армении, Грузии, Германии, Бельгии, Греции и России, фокусируя взгляд на «старых городах». Но не фасадных их площадях и не на «пряничных домиках» (хотя, в ряде стран противопоставления нет и быть не может), а на районах, в которых столетиями живут люди, не только передавая близкие сердцу и духу квадратные метры по наследству, но и постоянно их достраивая и доделывая. Все эти районы малоэтажной жилой застройки, выполненной только с учетом конкретных потребностей каждой семьи, Иванов представляет как последний бастион сопротивления различным проявлениям имперскости и пытается уловить и закрепить за каждым из них своего genius loci, опрашивая и наблюдая за главными акторами вернакулярных кварталов - их жителями.
Назвать «Архитектуру без архитектора» научно-популярным трудом в строгом смысле этого слова было бы неверно - хотя и научность, и потенциальная популярность в ней заложены формально и содержательно. Однако куда больше в книге личного - и это личное и очень трепетное отношение к описываемому предмету своего интереса начинается с использования авторского архива фотографий и продолжается самим подходом к изложению накопленного материала. Андрей Иванов рассуждает, советует и даже дает наставления о том, как надо и не надо относиться к земле, домам и людям, как должны и не должны взаимодействовать между собой власть имущие и властью управляемые, как изжить в себе и в социуме наследия ушедших эпох. И чем дальше, тем более лиричным становится авторская интонация, тем более пышные привлекается языковые средства - и все вместе это превращает книгу в сборник эссе и путевых заметок, приоткрывающих глаза читателей на еще одну сторону жизни глобального сообщества, в которой есть, над чем размышлять и работать.
Впрочем, согласно и Иванову, и простой человеческой логике, начинать надо, конечно, с себя. Например, найти в той географической точке, в которой вас застал этот текст, один вернакулярный, простонародный, характерный для данной местности, бытовой, район, пройтись по нему и представить, каким он будет через десять лет. И будет ли.
#взрослое #импортозамещение
Издано в @slovobooksru
Вернакулярный - простонародный, характерный для данной местности, бытовой. В текстах по архитектуре эти слова, уже ставшие терминами, употребляются применительно к рядовой застройке, выполненной, как правило, без участия профессиональных архитекторов и обладающей определенными средовыми и художественными достоинствами.
Даже если название и включенный в него термин вызвали некоторые вопросы (но, надеюсь, вы раскатали слово «вернакулярный» по артикуляционному аппарату и, распробовав, включили его в свой активный лексикон), это короткое определение, приведенное также в самом начале книги, не только расставило все по своим местам, но и вызвало ассоциации и даже конкретные образы вашего города.
Вернакулярные районы есть в любом населенном пункте мира - некоторые пункты с них и начинались, правда, не все пережили экономические и политические катаклизмы, преследующие человечество. Некоторые из тех, которые доказали свою устойчивость и успешно (на текущий момент) противостояли как жажде наживы девелоперов, так и «имперской фасадности», описал в своем трехсотстраничном и богато иллюстрированном эссе (об этом ниже) архитектор, убранист и, возможно, будущий лауреат премии «Просветитель» этого года Андрей Иванов.
В «Архитектуре без архитектора» он отправляет себя и нас в путешествие по городам Армении, Грузии, Германии, Бельгии, Греции и России, фокусируя взгляд на «старых городах». Но не фасадных их площадях и не на «пряничных домиках» (хотя, в ряде стран противопоставления нет и быть не может), а на районах, в которых столетиями живут люди, не только передавая близкие сердцу и духу квадратные метры по наследству, но и постоянно их достраивая и доделывая. Все эти районы малоэтажной жилой застройки, выполненной только с учетом конкретных потребностей каждой семьи, Иванов представляет как последний бастион сопротивления различным проявлениям имперскости и пытается уловить и закрепить за каждым из них своего genius loci, опрашивая и наблюдая за главными акторами вернакулярных кварталов - их жителями.
Назвать «Архитектуру без архитектора» научно-популярным трудом в строгом смысле этого слова было бы неверно - хотя и научность, и потенциальная популярность в ней заложены формально и содержательно. Однако куда больше в книге личного - и это личное и очень трепетное отношение к описываемому предмету своего интереса начинается с использования авторского архива фотографий и продолжается самим подходом к изложению накопленного материала. Андрей Иванов рассуждает, советует и даже дает наставления о том, как надо и не надо относиться к земле, домам и людям, как должны и не должны взаимодействовать между собой власть имущие и властью управляемые, как изжить в себе и в социуме наследия ушедших эпох. И чем дальше, тем более лиричным становится авторская интонация, тем более пышные привлекается языковые средства - и все вместе это превращает книгу в сборник эссе и путевых заметок, приоткрывающих глаза читателей на еще одну сторону жизни глобального сообщества, в которой есть, над чем размышлять и работать.
Впрочем, согласно и Иванову, и простой человеческой логике, начинать надо, конечно, с себя. Например, найти в той географической точке, в которой вас застал этот текст, один вернакулярный, простонародный, характерный для данной местности, бытовой, район, пройтись по нему и представить, каким он будет через десять лет. И будет ли.
#взрослое #импортозамещение
Издано в @slovobooksru
Что послушать на неделе?
Раз в иногда делюсь с вами новыми подкастами, собранными по разным уголкам интернетов. Сегодня и раз, и иногда снова наступило.
Каждое название кликабельно и ведет вас либо непосредственно на подкаст, либо на пост, где вы можете выбрать удобную площадку для прослушивания.
Усы Фридриха Ницше
В гостях у совсем свежего ютуб-подкаста - Роман Котков, главред издательства Bubble, того самого, который выпускает комиксы «Эклибриум», «Чумной доктор» и, конечно, «Майор Гром».
Даже если (и особенно если) вы далеки от дивного мира комиксов и графических новелл, уделите выпуску все 44 заявленные минуты. Роман очень увлеченно и при этом трезво рассказывает о том, что происходит в комикс-индустрии прямо сейчас в России и мире, как комиксы стали неотъемлемой частью большого литературного мира и как начинающему автору громко и надолго заявить о своем праве на внимание издателей и читателей.
Книжный клуб «Лама»
Мой очень петербургский июнь начался с прочтения «Зон отдыха» Антона Секисова, продолжился первой за многочисленные поездки в Питер прогулкой по Коломне и завершился подкастом с (вот это поворот!) Антоном Секисовым о книге Георгия Иванова «Петербургские зимы».
Но, конечно, «Петербургскими зимами» разговор не ограничился - ведущие и гость подкаста много и подробно поговорили про Петербургский миф в жизни и литературе, сравнивали свое восприятие двух столиц и всячески способствовали планированию следующего (и еще более окололитературного) путешествия на берега Невы.
Музы
Не скрою, с некоторым скепсисом включила заявленный «иммерсивным» подкаст о «тех, кто нередко оставался в тени, но играл ключевую роль в становлении известных людей» - о музах и спутницах великих творцов прошлого, давнего и не очень.
Однако оказалось, что скепсису здесь нет места - уже на первых минутах выпуска о гимназистке и жене одного великого советского писателя остались только я и голос Дарьи Касьян. А потом - только я и голос Ольги Кравцовой. А потом - только я и голос Лолиты Милявской.
Без какой-либо романтизации и манипуляции каждая из них (и еще множество прекрасных и определенно знакомых вам женщин) под изумительно подобранный сандтрек из хлопающих дверей, беспокойного стука каблучков по паркету и прочего бытового шума рассказывает историю одной музы, озвучивает то, что, возможно, она сама не рискнула или не смогла.
Помимо безусловной познавательной и профеминистической ценности, каждый выпуск несет с собой простое человеческое удовольствие - от классного сценария, ювелирно подобранного голоса и невероятной чувственной атмосферы, помогающей действиетльно стать соучастником каждой истории.
Ваши советы, что классного подкастного (и не обязательно книжного) послушать прямо сейчас, принимаю в комментариях.
Раз в иногда делюсь с вами новыми подкастами, собранными по разным уголкам интернетов. Сегодня и раз, и иногда снова наступило.
Каждое название кликабельно и ведет вас либо непосредственно на подкаст, либо на пост, где вы можете выбрать удобную площадку для прослушивания.
Усы Фридриха Ницше
В гостях у совсем свежего ютуб-подкаста - Роман Котков, главред издательства Bubble, того самого, который выпускает комиксы «Эклибриум», «Чумной доктор» и, конечно, «Майор Гром».
Даже если (и особенно если) вы далеки от дивного мира комиксов и графических новелл, уделите выпуску все 44 заявленные минуты. Роман очень увлеченно и при этом трезво рассказывает о том, что происходит в комикс-индустрии прямо сейчас в России и мире, как комиксы стали неотъемлемой частью большого литературного мира и как начинающему автору громко и надолго заявить о своем праве на внимание издателей и читателей.
Книжный клуб «Лама»
Мой очень петербургский июнь начался с прочтения «Зон отдыха» Антона Секисова, продолжился первой за многочисленные поездки в Питер прогулкой по Коломне и завершился подкастом с (вот это поворот!) Антоном Секисовым о книге Георгия Иванова «Петербургские зимы».
Но, конечно, «Петербургскими зимами» разговор не ограничился - ведущие и гость подкаста много и подробно поговорили про Петербургский миф в жизни и литературе, сравнивали свое восприятие двух столиц и всячески способствовали планированию следующего (и еще более окололитературного) путешествия на берега Невы.
Музы
Не скрою, с некоторым скепсисом включила заявленный «иммерсивным» подкаст о «тех, кто нередко оставался в тени, но играл ключевую роль в становлении известных людей» - о музах и спутницах великих творцов прошлого, давнего и не очень.
Однако оказалось, что скепсису здесь нет места - уже на первых минутах выпуска о гимназистке и жене одного великого советского писателя остались только я и голос Дарьи Касьян. А потом - только я и голос Ольги Кравцовой. А потом - только я и голос Лолиты Милявской.
Без какой-либо романтизации и манипуляции каждая из них (и еще множество прекрасных и определенно знакомых вам женщин) под изумительно подобранный сандтрек из хлопающих дверей, беспокойного стука каблучков по паркету и прочего бытового шума рассказывает историю одной музы, озвучивает то, что, возможно, она сама не рискнула или не смогла.
Помимо безусловной познавательной и профеминистической ценности, каждый выпуск несет с собой простое человеческое удовольствие - от классного сценария, ювелирно подобранного голоса и невероятной чувственной атмосферы, помогающей действиетльно стать соучастником каждой истории.
Ваши советы, что классного подкастного (и не обязательно книжного) послушать прямо сейчас, принимаю в комментариях.
YouTube
Майор гром: Игра. Роман Котков о серьезности комиксов, съемках фильма и индустрии в России
Привет, дорогие зрители!
Сегодня нашим гостем стал Роман Котков: главный редактор издательства комиксов BUBBLE, сценарист и креативный продюсер фильмов: “Майор Гром: Чумной Доктор”, “Майор Гром: Игра”.
Если вы считаете, что комиксы — это только про супергероев.…
Сегодня нашим гостем стал Роман Котков: главный редактор издательства комиксов BUBBLE, сценарист и креативный продюсер фильмов: “Майор Гром: Чумной Доктор”, “Майор Гром: Игра”.
Если вы считаете, что комиксы — это только про супергероев.…
Понимаю: передо мной новый Санкт-Петербург. Он счастлив быть именно таким, без всякого налета достоевщины. Никакой тебе жары, толп, пыли, пьяниц, лохмотников. Передо мной нечто совершенно неожиданное. Милейшее место, отличная погода — хочется насладиться каждым мгновением, прежде чем я отправлюсь дальше открывать для себя новый Санкт-Петербург. Хочется как можно дальше дистанцироваться от самого себя — забыть, что я знаю, унять шум в голове, выйти хоть ненадолго из образа туриста-книжника и наконец-то увидеть то, что оказалось у меня прямо перед глазами.
Я даю себе обещание вернуться ровно через год и прожить здесь несколько месяцев, испробовать новую жизнь, потому что здесь притаилось мое новое нерожденное «я», которое только и дожидается возможности ожить. Я разглядываю здания рядом с кафе — и тут официант мне сообщает, что большая арка по соседству — это часть Дома Толстого. Нет, не Льва Толстого, но все же из той же семьи. Там есть просторный двор, который мне обязательно нужно посмотреть, — а если пройти двор насквозь, я окажусь у номера 54 по набережной Фонтанки. Мне хочется рассмотреть окна всех квартир в этом огромном здании, вглядеться во все эти жизни, погадать, а вдруг одна из них когда-то станет моей, если мне повезет, если я вернусь и поживу здесь недолго.
Хочется поучить русский, научиться говорить «пожалуйста», когда просишь сигарету, и «спасибо», когда тебе ее дают, хочется говорить «прекрасный день», потому что день действительно прекрасный, и «пока» на прощание, и еще много что. Хочется возвращаться сюда каждое утро, пока я в Санкт-Петербурге, потому что здесь я отыщу нечто, что — это я знаю — ухватить и понять удастся только через много дней, нечто во мне или вовне — этого я пока не понял, — но уже и сейчас, откинувшись на спинку стула и завернувшись в белый плед, как это делают русские, когда на улице прохладно, я точно знаю, что я «человек не больной… не злой человек… не непривлекательный я человек. Я не думаю, что у меня болит печень».
Homo Irrealis, Андре Асиман
Петербург, ты чего такой активный этим летом?
Я даю себе обещание вернуться ровно через год и прожить здесь несколько месяцев, испробовать новую жизнь, потому что здесь притаилось мое новое нерожденное «я», которое только и дожидается возможности ожить. Я разглядываю здания рядом с кафе — и тут официант мне сообщает, что большая арка по соседству — это часть Дома Толстого. Нет, не Льва Толстого, но все же из той же семьи. Там есть просторный двор, который мне обязательно нужно посмотреть, — а если пройти двор насквозь, я окажусь у номера 54 по набережной Фонтанки. Мне хочется рассмотреть окна всех квартир в этом огромном здании, вглядеться во все эти жизни, погадать, а вдруг одна из них когда-то станет моей, если мне повезет, если я вернусь и поживу здесь недолго.
Хочется поучить русский, научиться говорить «пожалуйста», когда просишь сигарету, и «спасибо», когда тебе ее дают, хочется говорить «прекрасный день», потому что день действительно прекрасный, и «пока» на прощание, и еще много что. Хочется возвращаться сюда каждое утро, пока я в Санкт-Петербурге, потому что здесь я отыщу нечто, что — это я знаю — ухватить и понять удастся только через много дней, нечто во мне или вовне — этого я пока не понял, — но уже и сейчас, откинувшись на спинку стула и завернувшись в белый плед, как это делают русские, когда на улице прохладно, я точно знаю, что я «человек не больной… не злой человек… не непривлекательный я человек. Я не думаю, что у меня болит печень».
Homo Irrealis, Андре Асиман
Петербург, ты чего такой активный этим летом?
По моим наблюдениям новоиспеченный праздник, назначенный на 8 июля, День семьи, любви и верности, пока не так чтобы успешно прививается к общему культурному коду. Наверное, нужно время. Наверное, нужны какие-то более понятные мотивации. Наверное, нужны логичные традиции, ведь идея-то сама не так уж плоха, просто поскрипывает на поворотах нашего не в меру буйного времени…
Логичной традицией на этот (и любой другой по сути) праздник может стать забота - забота о тех, кому нелегко.
Благотворительный фонд @dariedu помогает людям в трудной жизненной ситуации. Например, семьям, где растут дети с инвалидностью, пожилым парам, одиноким родителям, пенсионерам, которые воспитывают внуков-сирот.
Поддержать нуждающихся (приурочив это к любому празднику или в любой будний день) очень просто - достаточно оформить подписку или разовое пожертвование на сайте фонда. Оба этих действия помогут большему количеству людей, а в случае нашей с вами подписки - еще и спланируют работу фонда на некоторое время вперед.
Присоединиться к классной инициативе можно в телеграм-канале фонда или на его сайте.
И давайте как классики: «Делай добро и бросай его в воду».
Логичной традицией на этот (и любой другой по сути) праздник может стать забота - забота о тех, кому нелегко.
Благотворительный фонд @dariedu помогает людям в трудной жизненной ситуации. Например, семьям, где растут дети с инвалидностью, пожилым парам, одиноким родителям, пенсионерам, которые воспитывают внуков-сирот.
Поддержать нуждающихся (приурочив это к любому празднику или в любой будний день) очень просто - достаточно оформить подписку или разовое пожертвование на сайте фонда. Оба этих действия помогут большему количеству людей, а в случае нашей с вами подписки - еще и спланируют работу фонда на некоторое время вперед.
Присоединиться к классной инициативе можно в телеграм-канале фонда или на его сайте.
И давайте как классики: «Делай добро и бросай его в воду».
Telegram
Дари еду
Как помочь?
https://linktr.ee/dari_edu
Официальный канал фонда «Дари
еду». Помогаем продуктами нуждающимся с 2016г.
https://linktr.ee/dari_edu
Официальный канал фонда «Дари
еду». Помогаем продуктами нуждающимся с 2016г.
Всю прошлую неделю я провела на даче. По-моему, впервые в моей взрослой жизни выдалась такая возможность - работать, быть стабильно на связи и подключаться к планеркам между бассейном и обработкой плантации помидоров.
Примерно так же, только в детско-подростково-юношеской эре, я лавировала между пунктами самых разных списков чтения «на лето» (в кавычках потому, что некоторые из этих списков вмещали в себя полноценную программу осеннего семестра на филфаке и, конечно, осилены мной не были - ни о чем не жалею). Было нелегко, даже с учетом того, что читать я любила всегда. Каково сейчас моей не особо читающей десятилетней племяннице, буквально вымучивающей заданного среди прочего на лето «Кавказского пленника» Толстого, думать не хочу. Как и о том, надо ли пересматривать школьную программу по литературе или нет (может быть, что-то надумали вы?вьетнамские школьные флешбеки также в зачет).
Что я могу и хочу - это собрать несколько классных новинок для детей и подростков от чудесных издательств и рассказать о них специально для @teatr_togo.
В этот авторитетнейший список «на лето» (а на самом деле «до июльской подборки новинок», не переключайтесь) вошли:
♦️ «Бубу и его друзья», Пак Юнсан (пер. Иры Филипповой) @boomkniga
♦️ «Будь, что не бывает», Денис Макурин (илл. Елены Потякиной) @ddk_spb
♦️ «Тропы Аиды», Кристина Стрельникова (илл. Анастасии Нагириной) @fivequarters
♦️ «Мое босоногое племя. Прощай, бетон!», Стефан Николе (пер. Екатерины Даровской) @polyandria
♦️ «Ирландские сказки и легенды», Уильям Батлер Йейтс (пер. Шаши Мартыновой, илл. Марии Сутягиной) @izdaniya
♦️ «Будь ярче! Пьесы молодых драматургов» @kompasgid
Прочитать полную версию статьи и узнать, почему среди июньских новинок мой зоркий глаз выделил именно эти, вы можете (а вы вообще все можете) вот здесь.
Примерно так же, только в детско-подростково-юношеской эре, я лавировала между пунктами самых разных списков чтения «на лето» (в кавычках потому, что некоторые из этих списков вмещали в себя полноценную программу осеннего семестра на филфаке и, конечно, осилены мной не были - ни о чем не жалею). Было нелегко, даже с учетом того, что читать я любила всегда. Каково сейчас моей не особо читающей десятилетней племяннице, буквально вымучивающей заданного среди прочего на лето «Кавказского пленника» Толстого, думать не хочу. Как и о том, надо ли пересматривать школьную программу по литературе или нет (может быть, что-то надумали вы?
Что я могу и хочу - это собрать несколько классных новинок для детей и подростков от чудесных издательств и рассказать о них специально для @teatr_togo.
В этот авторитетнейший список «на лето» (а на самом деле «до июльской подборки новинок», не переключайтесь) вошли:
Прочитать полную версию статьи и узнать, почему среди июньских новинок мой зоркий глаз выделил именно эти, вы можете (а вы вообще все можете) вот здесь.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Театр To Go
Июньские новинки детской и подростковой литературы | Театр To Go
Скорее всего, целевая аудитория этой подборки нагружена и перегружена летними списками обязательной к прочтению литературы, но мы рискнем вторгнуться в них с рекомендациями новинок книжного рынка. «Бубу и его друзья», Пак Юнсан (пер. Иры Филипповой) Бумкнига…
Все побежали, и я побежала.
Ни о чем не жалею - и кладу эту книгу в специально обученную и частенько запрашиваемую папку «на случай нечитуна».
И вы себе отложите.
Ни о чем не жалею - и кладу эту книгу в специально обученную и частенько запрашиваемую папку «на случай нечитуна».
И вы себе отложите.
«Масло», Юзуки Асако (пер. Полины Гуленок)
Рика, молодая и, разумеется, очень трудолюбивая японская журналистка живет один из лучших вариантов своей трудолюбивой японской жизни - много работает, много пишет, много общается. И ее усилия даже не сливаются в одну общую трудолюбивую воронку напрасно затраченных усилий, а замечаются руководством, и вскоре (по японским меркам, конечно) она может рассчитывать на редакторскую табуретку в своем еженедельнике, что до этого не удавалось ни одной женщине. Потихоньку двигаясь к своей редакторской цели (о, это прекрасный мир будущего, в котором она сможет не выдавать нужную норму знаков, а шлифовать готовые тексты), Рика решает написать серию материалов о подозреваемой (не без оснований) в серии убийств и находящейся в предварительном заключении до финального слушания Кадзии Манако.
Кадзия - почти ровесница Рики, казалось бы, могли бы найти что-то общее, раз уж неприступная заключенная согласилась на встречи, но в слишком уж разных мирах они и росли, и крутились дальше. С подачи подруги Рика находит ключик к сердцу Кадзии - кулинария, которой та буквально одержима, как и всем, что и в нашем, среднеевропейском, и в японском восприятии так или иначе связано с гедонизмом. Но как Рика переживет эту встречу с «простыми радостями», подсказанными ей Кадзией, и сможет ли она расколоть вероятную виновницу в смерти нескольких мужчин?
Чтобы узнать ответ на этот вопрос, вам придется преодолеть почти полтысячи страниц. И почти каждая из них будет великолепна.
Почему стоит прочитать?
Хочу верить, что по своей популярности «Масло» приблизится к «Молчанию ягнят» - эти две истории не просто так сравнивают и издатели, и читатели. Как и Клариса Старлинг с господином Лектором, Рика медленно, но верно сближается с Кадзией. И такое сближение что в первом, что во втором случае не проходит бесследно и незаметно для обеих героинь.
Жизнь Рики, а заодно и наш читательский опыт, переполняется знаками, метафорами и поисками - себя, своего источника вдохновения и наслаждения, принятия внутреннего и внешнего. А заодно - еще более объемного знания о современных реалиях Японии и о месте женщины, отчаянно старающейся не ударить в грязь лицом при неосторожной встрече с ними. Впрочем, тексту это все идет только на пользу - каждая деталь, каждый отдающий селфхелпом кусочек здесь на своем месте, и «Масло» становится не только увлекальнейшим журналистским процедуралом, на крючки которого вестись весело и приятно, но и остросоциальным романом, в очередной раз подсвечивающим все тонкости и опасности ошибки родиться женщиной (хотя, как показывает опыт некоторых второстепенных персонажей, мужчинам тоже будет нелегко) в современной Японии.
Изменится ли положение человека в строгом, словно проглотившем палку, социуме (и тут разговор можно вывести далеко за пределы сеттинга романа)? Изменится ли отношение человека к своему положению, что, возможно, даже важнее - и в контексте «Масла», и в целом?
Юзуки Асако не знает ответа. Но нежно, всей этой полутысячей страниц, намекает:
— Когда мир вокруг полон тягот и несправедливости, хочется привести в порядок хотя бы свою жизнь — так, чтобы тебе самой все нравилось. Построить свою маленькую личную крепость. Старательно, шаг за шагом. Это даже без больших затрат возможно, если все с умом делать. К тому же готовить своими руками то, что хочется поесть, очень приятно, пусть порой и непросто.
Попробуем?
#взрослое
Издано в @ripol_classic
Рика, молодая и, разумеется, очень трудолюбивая японская журналистка живет один из лучших вариантов своей трудолюбивой японской жизни - много работает, много пишет, много общается. И ее усилия даже не сливаются в одну общую трудолюбивую воронку напрасно затраченных усилий, а замечаются руководством, и вскоре (по японским меркам, конечно) она может рассчитывать на редакторскую табуретку в своем еженедельнике, что до этого не удавалось ни одной женщине. Потихоньку двигаясь к своей редакторской цели (о, это прекрасный мир будущего, в котором она сможет не выдавать нужную норму знаков, а шлифовать готовые тексты), Рика решает написать серию материалов о подозреваемой (не без оснований) в серии убийств и находящейся в предварительном заключении до финального слушания Кадзии Манако.
Кадзия - почти ровесница Рики, казалось бы, могли бы найти что-то общее, раз уж неприступная заключенная согласилась на встречи, но в слишком уж разных мирах они и росли, и крутились дальше. С подачи подруги Рика находит ключик к сердцу Кадзии - кулинария, которой та буквально одержима, как и всем, что и в нашем, среднеевропейском, и в японском восприятии так или иначе связано с гедонизмом. Но как Рика переживет эту встречу с «простыми радостями», подсказанными ей Кадзией, и сможет ли она расколоть вероятную виновницу в смерти нескольких мужчин?
Чтобы узнать ответ на этот вопрос, вам придется преодолеть почти полтысячи страниц. И почти каждая из них будет великолепна.
Почему стоит прочитать?
Хочу верить, что по своей популярности «Масло» приблизится к «Молчанию ягнят» - эти две истории не просто так сравнивают и издатели, и читатели. Как и Клариса Старлинг с господином Лектором, Рика медленно, но верно сближается с Кадзией. И такое сближение что в первом, что во втором случае не проходит бесследно и незаметно для обеих героинь.
Жизнь Рики, а заодно и наш читательский опыт, переполняется знаками, метафорами и поисками - себя, своего источника вдохновения и наслаждения, принятия внутреннего и внешнего. А заодно - еще более объемного знания о современных реалиях Японии и о месте женщины, отчаянно старающейся не ударить в грязь лицом при неосторожной встрече с ними. Впрочем, тексту это все идет только на пользу - каждая деталь, каждый отдающий селфхелпом кусочек здесь на своем месте, и «Масло» становится не только увлекальнейшим журналистским процедуралом, на крючки которого вестись весело и приятно, но и остросоциальным романом, в очередной раз подсвечивающим все тонкости и опасности ошибки родиться женщиной (хотя, как показывает опыт некоторых второстепенных персонажей, мужчинам тоже будет нелегко) в современной Японии.
Изменится ли положение человека в строгом, словно проглотившем палку, социуме (и тут разговор можно вывести далеко за пределы сеттинга романа)? Изменится ли отношение человека к своему положению, что, возможно, даже важнее - и в контексте «Масла», и в целом?
Юзуки Асако не знает ответа. Но нежно, всей этой полутысячей страниц, намекает:
— Когда мир вокруг полон тягот и несправедливости, хочется привести в порядок хотя бы свою жизнь — так, чтобы тебе самой все нравилось. Построить свою маленькую личную крепость. Старательно, шаг за шагом. Это даже без больших затрат возможно, если все с умом делать. К тому же готовить своими руками то, что хочется поесть, очень приятно, пусть порой и непросто.
Попробуем?
#взрослое
Издано в @ripol_classic
Есть у каждого человека в жизни что-то такое, что хочется сохранить в самом тихом уголке сердечка и одновременно требующее восторженного ора на каждом перекрестке.
В случае моем и еще нескольких, наверняка, знакомых вам людей на фотокарточке - это тот самый тайный чат книжных блогеров, который почти сразу после его основания в сложном 2022 году стал то ли масонской ложей, то ли самым нежным чатом с подружками. Впрочем, про свою книжность мы никогда не забывали - и почти тогда же, на старте, понимали, что такой чатик нужен абсолютно всем блогерам. Чтобы ныть, чтобы делиться опытом, чтобы «а у вас как?». И да, чтобы снова ныть.
Почти неделю назад мы, наконец, перестали откладывать давно появившуюся идею некоторого «профсоюза» книжных блогеров и открыли пост-пост/мета-мета версию нашего тайного чата - и запустили канал группировки. Знаю точно, он уже сейчас нужен и полезен примерно четырем сотням человек - и будет нужен и полезен дальше. Чтобы ныть, чтобы делиться опытом, чтобы «а у вас как?». И да, чтобы снова ныть.
Попробуйте, возможно, это то комьюнити, которого вам не хватало.
Пока бесплатно.
Необходимый постскриптум: Максим, не уверена, что этот пост не затеряется в твоей бесконечной околокнижной ленте сообщений и блогов, но не сказать тебе спасибо за формулировку «влиятельная книгоблогерская группировка» никак нельзя. Спасибо!
В случае моем и еще нескольких, наверняка, знакомых вам людей на фотокарточке - это тот самый тайный чат книжных блогеров, который почти сразу после его основания в сложном 2022 году стал то ли масонской ложей, то ли самым нежным чатом с подружками. Впрочем, про свою книжность мы никогда не забывали - и почти тогда же, на старте, понимали, что такой чатик нужен абсолютно всем блогерам. Чтобы ныть, чтобы делиться опытом, чтобы «а у вас как?». И да, чтобы снова ныть.
Почти неделю назад мы, наконец, перестали откладывать давно появившуюся идею некоторого «профсоюза» книжных блогеров и открыли пост-пост/мета-мета версию нашего тайного чата - и запустили канал группировки. Знаю точно, он уже сейчас нужен и полезен примерно четырем сотням человек - и будет нужен и полезен дальше. Чтобы ныть, чтобы делиться опытом, чтобы «а у вас как?». И да, чтобы снова ныть.
Попробуйте, возможно, это то комьюнити, которого вам не хватало.
Пока бесплатно.
Необходимый постскриптум: Максим, не уверена, что этот пост не затеряется в твоей бесконечной околокнижной ленте сообщений и блогов, но не сказать тебе спасибо за формулировку «влиятельная книгоблогерская группировка» никак нельзя. Спасибо!
Лучшее за полгода
Ну и что, что середина июля? Надо же было подумать, освежить оперативку, посмотреть, что соседи пишут, решить, какая из тысяч фотографий кошки сюда идеально подойдет - много дел, очень много (на самом деле, нет).
И вот он - субъективный топ прочитанного за первые полгода 2024 года.
Почти все названия ведут на развернутые отзывы, на парочку оставила короткие ревью здесь, потому что в моменте не нашла нужных слов, но сохранила в сердце.
#взрослое
Вкус, Стэнли Туччи
Серебряный Ашолотль, Анна Старобинец
Стрессэнергосбыт, Сергей Каменков-Павлов
Дневник улиц, Анни Эрно
Лес, Светлана Тюльбашева
#подростковое
Аул, Асия Арсланова
Этнохоррор и этнодетектив о силе девичьего сообщества в одном башкирском ауле. Почитала на одном дыхании и так и не смогла сформулировать отзыв - меня натурально снесло силой слова и сюжета. А вот у Кристины Куплевацкой все получилось, не проходите мимо и Кристины, и «Аула».
Кулачок, Анна Гришина
Нежная подростковая история, которая не заигрывает со своей целевой аудиторией, а честно и понятно говорит о том, что может быть важно летом между 10 и 11 классом, и размышляет, как это «важное» трансформируется вместе с быстротечным ходом жизни.
#детское
Пулик, Клер Лебур
Пан Крохотульский и рыба-кит, Юлиан Тувим
Наверное, было бы здорово накидать и антирейтинг, но, если честно, я бы лучше почитала ваши комментарии о тех книгах, которые по вашему мнению заслуживают куда больше внимания, чем есть у них сейчас.
Ну и что, что середина июля? Надо же было подумать, освежить оперативку, посмотреть, что соседи пишут, решить, какая из тысяч фотографий кошки сюда идеально подойдет - много дел, очень много (на самом деле, нет).
И вот он - субъективный топ прочитанного за первые полгода 2024 года.
Почти все названия ведут на развернутые отзывы, на парочку оставила короткие ревью здесь, потому что в моменте не нашла нужных слов, но сохранила в сердце.
#взрослое
Вкус, Стэнли Туччи
Серебряный Ашолотль, Анна Старобинец
Стрессэнергосбыт, Сергей Каменков-Павлов
Дневник улиц, Анни Эрно
Лес, Светлана Тюльбашева
#подростковое
Аул, Асия Арсланова
Этнохоррор и этнодетектив о силе девичьего сообщества в одном башкирском ауле. Почитала на одном дыхании и так и не смогла сформулировать отзыв - меня натурально снесло силой слова и сюжета. А вот у Кристины Куплевацкой все получилось, не проходите мимо и Кристины, и «Аула».
Кулачок, Анна Гришина
Нежная подростковая история, которая не заигрывает со своей целевой аудиторией, а честно и понятно говорит о том, что может быть важно летом между 10 и 11 классом, и размышляет, как это «важное» трансформируется вместе с быстротечным ходом жизни.
#детское
Пулик, Клер Лебур
Пан Крохотульский и рыба-кит, Юлиан Тувим
Наверное, было бы здорово накидать и антирейтинг, но, если честно, я бы лучше почитала ваши комментарии о тех книгах, которые по вашему мнению заслуживают куда больше внимания, чем есть у них сейчас.