\

Сижу ржу. Это, значит, перенося комп, я на что-то нажал. И сколько лайков!..

В честь этого дела ваш фантастический диджей ставит песню "Би-2" про лайки.

https://www.youtube.com/watch?v=2B42OubTUd0&ab_channel=%D0%91%D0%B8-2

Не для меня корабль взлетить
звездою ясной в Орионе,
и заревуть мутанты в Зоне
с восторгом чувств не для меня.

Не для меня блеснёть си-луч
у врат Тангейзера во мраке,
в контакт разумныя собаки
войдуть с Землёй не для меня.

Не для меня придёть Полдéнь
и человечество проснётся,
от войн кровавых отряхнётся,
шагнёть вперёд не для меня.

А для меня — извечный бой,
патриотическое лихо
и автор Дмитрий Володихин;
такая жизнь, брат, ждёть меня.

Раз в несколько месяц, когда овладевает мною хандра, я открываю среди прочего блог критика Валерия Иванченко.

Фантастика в жизни: "Если вы смотрели "Андор", вы знаете, что происходит ровно сейчас в Лос-Анджелесе".

Но ведь наверняка есть люди, которым "Андор" жутко нравится — и они все равно за Национальную гвардию и Дональда Трампа. Ну потому что "пыщ-пыщ" — это интересно, а остальное — это другое, и вообще проводить параллели между книжками/фильмами и реалом не надо бы.

Среди трех лауреатов российской критической премии "Неистовый Виссарион" ныне — коллега Владимирский, почетно награжденный "за большой вклад в развитие критической мысли и верное служение отечественной литературе" (главную премию получил Александр Чанцев, премию "Перспектива" — Кирилл Ямщиков).

С чем я Васю решительно поздравляю.

Фото старое, в жанрах "как молоды мы были" и "я с лауреатом": Владимирский и Караев (слева) брезгливо рассматривают фантастическую недолитературу на задворках Невского прошпекта. Отдельного фото Васи в закромах не нашлось. Прости, Вася!

В комментах Наташа Осояну сделала фото с одним Васей, без ненужных элементов ландшафта 👹👾🤖👻👽

Клеветникам Ордуси.

Некто в ВК нахамила фантасту, фантаст сходил в ее ВК, обнаружил там антивоенные посты, цитаты из Германа Лукомникова, карту, на которой слово "мир" везде мир, кроме России, где "мир" — war, и так далее. Ну и дал согнал (с) в надежде вот на уголовку.

Кто-то когда-то дал такой же "согнал" в КГБ, отчего Вячеслава Михайловича вызывали туда за повесть "Доверие". Но это было давно. 45 лет — большой срок.

Режиссер Клим Козинский (сериалы "Вне себя", "13 клиническая", "Первый номер" и пр.) снимет шестисерийный сериал "Полдень" по "Жуку в муравейнике" Аркадия и Бориса Стругацких. Сценарий Маруси Трубниковой ("Блеск", "Номинация", "The Телки", "Как я стал русским" и пр.) и Анны Персиковой ("Ольга", "Исправление и наказание"; ничего не смотрел, вообще).

Пишут, что скоро мотор.

Лучший комментарий у Шамиля Идиатуллина: "И тут Майя Тойвовна Глумова закричала". Я бы, правда, другую цитату предложил. Из "Операции "Вирус"" Игоря Минакова и Ярослава Верова: "И тогда Майя Тойвовна Глумова закричала. Пронзительно и страшно, как птица-невидимка в ночных пандорианских джунглях". А закончил бы цитатой из Володи Березина: "И это меня сразу насторожило".

ТГ "Азбуки": А еще мы подали официальную заявку на экранизацию Хольма ван Зайчика🤞

Что-то я вспомнил ни к селу ни к городу, как Зинаида Гиппиус говорила про Александра Блока: "К нему в квартиру подселили красноармейцев, — и после паузы добавляла: — Хорошо бы — двенадцать".

Из любимого ("Каллиопа..."):

Прошу простить! тетя Евлалия нашла наконец рецепт и вторглась ко мне с ним в самый патетический момент — я поместил его в письмо тут же, побоявшись, что потом забуду. Вы знаете, что жаворонков ловят сетями, подманивая в поле на зеркальца, — горький урок сельскому тщеславию. Поэтому, видимо, речь идет о ноябре: в неубранном поле ни зеркал не видно, ни сеть толком не раскинешь. Впрочем, даже в тех случаях, когда, казалось, все приготовления совершены и охотничье искусство истощило все уловки, всегда могут возникнуть обстоятельства, способные влить в самую невинную забаву острое упоение опасностью. Так случилось прошлой осенью с молодым К., когда он отправился на вальдшнепа — он всегда старается не пропустить сезон, ведь «что может быть лучше визитов на природу», по его словам, — и у него был с собой манок, замечательно изображающий тянущего вальдшнепа, что бы это ни значило. Этот манок лежал у него в кармане, где было много всего, в частности, Папоротниковая мушка из заячьего меха, завалявшаяся там с августа, когда К. ловил хариуса, а солнце пекло ему затылок, и мохеровая мушка Чертополох, которая просто прицепилась к Папоротниковой мушке за компанию, — так что когда К. вышел в поле и дело дошло до манка, оказалось, что в его горло набилось всякой дряни, существенно изменившей тембр. Плохо не то, что вальдшнепы отныне не признавали в молодом К. родственника, как тот ни силился им казаться, и никакие вокальные авансы не заставили их переменить своего мнения; нет, это досадно, но не плохо; а плохо то, что на этот звук отозвалось что-то совсем другое, и с тем большим энтузиазмом, что его, видимо, давно никто не звал по-доброму. Оно вылезло из болота, где гоняло торф по кругу последние двадцать-тридцать миллионов лет, встряхнулось и потрусило прямиком к К., который продолжал цвиркать, поскольку забыл манок во рту. Это было еще в утренних сумерках, но К. уверяет, что успел различить достаточно, чтобы с места развить скорость, которая дала ему возможность ловить вальдшнепов руками на лету, если бы он хотел на это отвлекаться. Как он оказался дома, он не помнит; он нашел себя в кресле, и в доме царила тишина, прерываемая цвирканьем всякий раз, как он делал выдох. К. говорит, что в дальнейшем он будет добиваться расположения вальдшнепов, просто подбрасывая шапку, как делают все нормальные люди, — а если вальдшнепов это не удовлетворит, он во всяком случае не станет расстраиваться; и он благословляет природу за то, что она не имеет обыкновения отдавать визиты.