В России начала свою работу новая солнечная электростанция.
Компания «Юнигрин Энерджи» запустила Красинскую СЭС мощностью 63 МВт. Это первый проект, реализованный в рамках программы ДПМ ВИЭ 2.0, которая предусматривает возврат инвестиций через платежи за потребляемую электроэнергию и мощность. Электростанция расположена в Лаганском районе на юго-востоке Калмыкии. Согласно данным Системного оператора, введение в эксплуатацию новой СЭС увеличило установленную мощность энергетических объектов в Калмыкии до 516,1 МВт, из которых 96,6% составляют возобновляемые источники энергии, а солнечные панели занимают 55,6%. В целом, на юге России формируется кластер солнечной энергетики. К числу его участников относятся Калмыкия, Астраханская область (установленная мощность СЭС — 285 МВт), Волгоградская область (120 МВт) и Ставропольский край (100 МВт). Для дальнейшего расширения потенциала регуляторы могут применять не только программу ДПМ ВИЭ 2.0, но и налоговые стимулы. Например, в Соединенных Штатах предоставляется возможность списания 30% расходов на покупку и установку солнечных модулей. Неудивительно, что к концу 2024 года 20% установленной мощности солнечных панелей в США приходилось на жилищный сектор. Программа поддержки зеленой энергетики, включающая строительство СЭС, ВЭС и малых ГЭС с использованием договоров о предоставлении мощности, действует с 2013 года (ДПМ ВИЭ; гарантирует возврат инвестиций за счет оптового энергорынка). Согласно требованиям второго этапа программы поддержки ДПМ ВИЭ (2025–2035 годы), степень локализации проектов должна составить около 85–90%.
В России начала свою работу новая солнечная электростанция.
Компания «Юнигрин Энерджи» запустила Красинскую СЭС мощностью 63 МВт. Это первый проект, реализованный в рамках программы ДПМ ВИЭ 2.0, которая предусматривает возврат инвестиций через платежи за потребляемую электроэнергию и мощность. Электростанция расположена в Лаганском районе на юго-востоке Калмыкии. Согласно данным Системного оператора, введение в эксплуатацию новой СЭС увеличило установленную мощность энергетических объектов в Калмыкии до 516,1 МВт, из которых 96,6% составляют возобновляемые источники энергии, а солнечные панели занимают 55,6%. В целом, на юге России формируется кластер солнечной энергетики. К числу его участников относятся Калмыкия, Астраханская область (установленная мощность СЭС — 285 МВт), Волгоградская область (120 МВт) и Ставропольский край (100 МВт). Для дальнейшего расширения потенциала регуляторы могут применять не только программу ДПМ ВИЭ 2.0, но и налоговые стимулы. Например, в Соединенных Штатах предоставляется возможность списания 30% расходов на покупку и установку солнечных модулей. Неудивительно, что к концу 2024 года 20% установленной мощности солнечных панелей в США приходилось на жилищный сектор. Программа поддержки зеленой энергетики, включающая строительство СЭС, ВЭС и малых ГЭС с использованием договоров о предоставлении мощности, действует с 2013 года (ДПМ ВИЭ; гарантирует возврат инвестиций за счет оптового энергорынка). Согласно требованиям второго этапа программы поддержки ДПМ ВИЭ (2025–2035 годы), степень локализации проектов должна составить около 85–90%.
'Wild West' The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us
