Вышел сборник малодоступных работ А.В. Демичева – главной легендарной фигуры питерской танатологии. Он первый в стране в 90-х защитил докторскую диссертацию по философской танатологии, редактировал альманах «Фигуры Танатоса». После него началась системное исследование феномена смерти.
Вообще, питерская танатология, к которой принадлежит и движение некрореализма (режиссер и художник Евгений Юфит) – это интереснейшая страница в истории постсоветской философии, богатая именами, идеями, текстами. Можно говорить о своеобразном «танатологическом ренессансе», произошедшим в этот период.
Со временем все затихло, ушел пафос, энтузиазм, и на смену философскому прорыву в смерти пришла эмпирическая танатология (прикладные исследования в области истории, культуры, археологии, медицины, социологии и проч.).
Но сейчас, в ситуации войны, вопрос о смерти оживает, сама смерть оживает, и оживают те наработки, которые были совершены в недавнем прошлом. И опыт питерской танатологии может быть востребован.
Вообще, питерская танатология, к которой принадлежит и движение некрореализма (режиссер и художник Евгений Юфит) – это интереснейшая страница в истории постсоветской философии, богатая именами, идеями, текстами. Можно говорить о своеобразном «танатологическом ренессансе», произошедшим в этот период.
Со временем все затихло, ушел пафос, энтузиазм, и на смену философскому прорыву в смерти пришла эмпирическая танатология (прикладные исследования в области истории, культуры, археологии, медицины, социологии и проч.).
Но сейчас, в ситуации войны, вопрос о смерти оживает, сама смерть оживает, и оживают те наработки, которые были совершены в недавнем прошлом. И опыт питерской танатологии может быть востребован.
Сейчас необходимо исследование: Русофобия в России и мире: история и теория. Это может быть коллективная монография, основанная на серии конференций, круглых столов, семинаров.
Общая идея – как из приличного западничества XIX в. развилась русофобия. Возможно, и не из западничества. Это предположение.
Темы (примерно) могут быть такими:
Андрей Курбский – первый релокант
Жидовствущие как русофобствующие
Вызов Чаадаева: парадигма отрицания русской самобытности
Третирование русского у революционных демократов
Русофобия большевиков (Троцкий)
Европа – родина фашизма и русофобии
От шестидесятников» до постсоветских либералов
Методология русофобии: обвинения в «антисемитизме» и «шовинизме»
Русофобия русских и нерусских: сходства и отличия
Ресентимент как психологическая суть русофобии
Русофильство западных философов
Консерватизм как анти-русофобия
СВО как катализатор патологической русофобии и т.д.
Общая идея – как из приличного западничества XIX в. развилась русофобия. Возможно, и не из западничества. Это предположение.
Темы (примерно) могут быть такими:
Андрей Курбский – первый релокант
Жидовствущие как русофобствующие
Вызов Чаадаева: парадигма отрицания русской самобытности
Третирование русского у революционных демократов
Русофобия большевиков (Троцкий)
Европа – родина фашизма и русофобии
От шестидесятников» до постсоветских либералов
Методология русофобии: обвинения в «антисемитизме» и «шовинизме»
Русофобия русских и нерусских: сходства и отличия
Ресентимент как психологическая суть русофобии
Русофильство западных философов
Консерватизм как анти-русофобия
СВО как катализатор патологической русофобии и т.д.
«Сложность» мира и «простота» войны
Война упрощает мир, лишая его мнимой сложности. Мнимая сложность – эта та запутанность в системе высших ценностей, идей и принципов, которая возникает из-за дурной неопределенности и пошлой расхлябанности гедонистического сознания. Оно мечется по «стихиям мира», но не в поисках истины, а в поисках наслаждения и личного комфорта.
Мир действительно сложен, но не этой сложностью, характерной для либеральной гегемонии. Война как «святая простота» отсекает лишнее, наносное, суемудрое, псевдоинтеллектуальное, оставляя суть. Эта суть тоже сложна, но она и страшна, поскольку требует жертвенной самоотдачи во имя служения высшему. Это служение должно конечно быть и в «мирной» жизни, но в ней оно всегда быстро кончается, уступая место разгулу самого низкого и гнусного. И тогда приходит война, меняя жизнь и стиль мысли.
Жизнь и творчество А. Платонова – наглядный пример того, как происходит в нем это изменение. Его творчество довоенного периода – наиболее философичное из всех известных. С наступлением Великой Отечественной войны он уже говорит о назначении литературы военного времени, которая должна быть службой, вечной памятью о поколениях народа, сберегших мир от фашизма и уничтоживших врагов человеческого рода.
В рассказе «Размышления офицера» Платонов предельно четко формулирует вставшую в годы войны перед народом задачу: «Я думаю над тем, как нужно еще лучше, во всенародном и всесолдатском измерении, превратить нашу общую мысль, нашу философию, владеющую исторической истиной, превратить в простое, доступное всем, страстное, святое чувство, подобно молитве, чтобы оно постоянно укрепляло сердце воина и подымало на врага его руку. Это великое, нужное нам оружие, которым мы еще не овладели, как следует им владеть, чтобы скорее сдвинуть противника с нашей земли».
Здесь речь идет уже не только о литературных задачах, но о чем-то большем: о создании из философии «святого чувства», молитвы, вдохновляющей и подвигающей на победу. Это не идеология, а какое-то духовное воззвание, в концентрированном, максимально простом и доступном для всех виде содержащее святыни русского народа, его предельные истины и смыслы, способные одухотворить всех. И это, конечно, философская работа по созданию таких истин и смыслов, и Платонов это осуществил.
Платонов понял самое важное, самое сокровенное, как никто. Вот это «великое, нужное нам оружие», это «всенародное и всесолдатское измерение» нужно сейчас как никогда. Именно над этим должны сейчас работать писатели, философы, творческие люди, и вообще все.
Война упрощает мир, лишая его мнимой сложности. Мнимая сложность – эта та запутанность в системе высших ценностей, идей и принципов, которая возникает из-за дурной неопределенности и пошлой расхлябанности гедонистического сознания. Оно мечется по «стихиям мира», но не в поисках истины, а в поисках наслаждения и личного комфорта.
Мир действительно сложен, но не этой сложностью, характерной для либеральной гегемонии. Война как «святая простота» отсекает лишнее, наносное, суемудрое, псевдоинтеллектуальное, оставляя суть. Эта суть тоже сложна, но она и страшна, поскольку требует жертвенной самоотдачи во имя служения высшему. Это служение должно конечно быть и в «мирной» жизни, но в ней оно всегда быстро кончается, уступая место разгулу самого низкого и гнусного. И тогда приходит война, меняя жизнь и стиль мысли.
Жизнь и творчество А. Платонова – наглядный пример того, как происходит в нем это изменение. Его творчество довоенного периода – наиболее философичное из всех известных. С наступлением Великой Отечественной войны он уже говорит о назначении литературы военного времени, которая должна быть службой, вечной памятью о поколениях народа, сберегших мир от фашизма и уничтоживших врагов человеческого рода.
В рассказе «Размышления офицера» Платонов предельно четко формулирует вставшую в годы войны перед народом задачу: «Я думаю над тем, как нужно еще лучше, во всенародном и всесолдатском измерении, превратить нашу общую мысль, нашу философию, владеющую исторической истиной, превратить в простое, доступное всем, страстное, святое чувство, подобно молитве, чтобы оно постоянно укрепляло сердце воина и подымало на врага его руку. Это великое, нужное нам оружие, которым мы еще не овладели, как следует им владеть, чтобы скорее сдвинуть противника с нашей земли».
Здесь речь идет уже не только о литературных задачах, но о чем-то большем: о создании из философии «святого чувства», молитвы, вдохновляющей и подвигающей на победу. Это не идеология, а какое-то духовное воззвание, в концентрированном, максимально простом и доступном для всех виде содержащее святыни русского народа, его предельные истины и смыслы, способные одухотворить всех. И это, конечно, философская работа по созданию таких истин и смыслов, и Платонов это осуществил.
Платонов понял самое важное, самое сокровенное, как никто. Вот это «великое, нужное нам оружие», это «всенародное и всесолдатское измерение» нужно сейчас как никогда. Именно над этим должны сейчас работать писатели, философы, творческие люди, и вообще все.
На философском факультете МГУ прошла встреча с известным историком С.А. Экштут на тему «Сталин: опыт осмысления». На встрече была представлена и книга с таким названием (вышла в 2022 г.), над которой автор работал пятнадцать лет, используя огромный архивный материал.
Справа налево: Ф.И. Гиренок, С.А. Экштут, А.В. Разин.
Справа налево: Ф.И. Гиренок, С.А. Экштут, А.В. Разин.
На встрече С.А. Экштут наглядно показал, как формируется либеральный антисталинский миф, который транслируется десятилетиями без изменения и имеет сугубо идеологические цели. Об исторической правде здесь речи не идет. Автор особое внимание уделяет эмоциональной и духовной атмосфере той эпохи, что необходимо для адекватного восприятия многих совершенно непонятных сегодня событий того времени.
Автор показал реальные заслуги Сталина, его роль в Великой Отечественной войне, действительные трудности и опасности, которые стояли перед страной, и как государство их решало. Интересно, что некоторые военные действия, которые использовались в Великой Отечественной войне, теперь применяются в СВО. Была затронута и болезненная тема репрессий, которая также некритически эксплуатируется либералами в своих пропагандистских целях.
Главной заслугой Сталина, полагает ученый, являются результаты Тегеранской встречи, когда лидеру советского государства удалось переломить ситуацию и заставить мир (прежде всего, западный) считаться с национальными интересами Союза и России. То же самое происходит и сейчас, когда вновь возникла ситуация, требующая радикального перелома в пользу национальных интересов России.
Автор не занимается «реабилитацией» Сталина, это не нужно в исторической перспективе, но пытается действительно произвести философскую работу осмысления всегда трудного прошлого. Что случается крайне редко. Книга думаю будет полезна тем, кто не боится трагических антиномий, и не делит мир на «красных» и «белых», «сталинистов» и «антисталинистов», в действительности лишь раскалывая Россию.
Автор показал реальные заслуги Сталина, его роль в Великой Отечественной войне, действительные трудности и опасности, которые стояли перед страной, и как государство их решало. Интересно, что некоторые военные действия, которые использовались в Великой Отечественной войне, теперь применяются в СВО. Была затронута и болезненная тема репрессий, которая также некритически эксплуатируется либералами в своих пропагандистских целях.
Главной заслугой Сталина, полагает ученый, являются результаты Тегеранской встречи, когда лидеру советского государства удалось переломить ситуацию и заставить мир (прежде всего, западный) считаться с национальными интересами Союза и России. То же самое происходит и сейчас, когда вновь возникла ситуация, требующая радикального перелома в пользу национальных интересов России.
Автор не занимается «реабилитацией» Сталина, это не нужно в исторической перспективе, но пытается действительно произвести философскую работу осмысления всегда трудного прошлого. Что случается крайне редко. Книга думаю будет полезна тем, кто не боится трагических антиномий, и не делит мир на «красных» и «белых», «сталинистов» и «антисталинистов», в действительности лишь раскалывая Россию.
Forwarded from РОД «Русская Философия»
23 февраля день рождения Новой Русской Философии
Сегодня у нашего Движения еще один Праздник!
«Сегодня философия не слышна, потому что философы молчат. Хотелось бы, чтобы родилась Новая Русская Философия, которая скажет новое слово, опираясь на весь предшествующий опыт и прозревая конечно же в будущее, в Суть Бытия»
В.В. Варава
23 февраля 2020 года состоялось рождение направления РОД «Русская Философия» –Новая Русская Философия. Под лучами глаз дорогих сердцу гостей и участников произошло это событие, вкупе с презентацией триптиха «Псалтырь русского философа» и днем защитника отечества.
Приводим несколько цитат, знаменующих рождение и направления новой русской мысли, выражающей себя в этом проекте.
Владимир Владимирович Варава о рождении Новой Русской Философии:
«Я хотел бы объявить сегодня еще один праздник и надеюсь, что мое слово не окажется тщетным и бренным. Я хочу сегодня объявить День Рождения Новой Русской Философии. Хватит возрождать русскую философию разными методами и направлениями, нужно ее родить. И для этого нужен какой-то прецедент, сакральный текст. Я надеюсь, что написанный «Псалтырь русского философа» выступает таким прецедентным текстом, чтобы объявить создать рождение Новой Русской Философии
Дальше она будет наследовать кровь Соловьева, Флоренского, Бердяева, Трубецкого, Лосева и других. Но повторять вы их не должны, мы должны сказать новое слово. От русской философии ждут Слово, мир истомился от этой пестрой разнообразной фестивальной действительности».
«Философу особо не нужно ничего делать, он просто должен объявить свою позицию, сказать свое Слово.» – Жан Маритен.
Федор Иванович Гиренок о задачах Русской Философии сегодня:
«…Как будто что-то умерло и чего-то не хватает. Тускло. А тут… Движение, собирание людей, групп – это может быть даже более важная ведь, чем книга. Никто не будет это делать. Не надо участвовать в баталиях, толкаться, теснить. Надо просто работать. Начало XX века, просто занялись делом: Флоренский, например. Зачем нам смотреть на другие страны? В XX веке Россия была выжжена. Сколько мы еще будем восстанавливаться? Сейчас моветон быть русским. Что происходит с Россией? Весь XX век нам совершенно не везло с элитами, властями. Были уничтожены и крестьяне, и какая-то часть образованных людей. Чем философия занята? Что такое время? Во времени! Вот что происходит в философии. Можете провести исследование. Все будут думать и говорить, что как было сто лет назад, так и осталось. Нет! Все поменялось в России! У нас сложная ситуация. Мы ничего не начали. Ничего не закончили. Появился алгоритм и это жуткая колоссальная проблема - кто получает Слово. Случилась цифра. А что такое человеческое? Очень простая жизнь. Да, религиозная. Да, художественная. Когда – художник по существу».
Манифест Новой Русской Философии. «Открытое Начало».
Как бы то ни было, случайные, казалось бы, слова последнего этика русской философии о начале новой русской философии начали свое воплощение.
На правах соучастия свидетельствуем о Новой Русской Философии и ее Началах.
Председатель РОД «Русская Философия»:
«Псалмоническое начало. Псалом задает сразу поэзийное восклицательное проникновение в высшее. Восклицание о главном.
Открытая философия, открытое Начало. Русский человек без пределов открыт, все примет. все переживет, ибо широта позволяет. Странствиям русской мысли нет пределов.
Философия ответа, отвечающее Начало. первообразный ответы снимают проклятые вопросы, ибо в пространстве тотальной открытости существуют только открытые вещи, вещающие своими ответами. Держать «отвече», философская русскость всегда общинная, соборная, содержит в своей основе вече или совет, близко к мудрости или своей софии подбирается русский человек».
Сейчас наступает не просто время философии, а Время Русской философии, когда она должна выйти из своего метафизического подполья и ворваться в толщу жизни, чтобы жизнь преобразилась и исполнилась своего высшего предназначения.
#НРФ_2024
#23_февраля
Сегодня у нашего Движения еще один Праздник!
«Сегодня философия не слышна, потому что философы молчат. Хотелось бы, чтобы родилась Новая Русская Философия, которая скажет новое слово, опираясь на весь предшествующий опыт и прозревая конечно же в будущее, в Суть Бытия»
В.В. Варава
23 февраля 2020 года состоялось рождение направления РОД «Русская Философия» –Новая Русская Философия. Под лучами глаз дорогих сердцу гостей и участников произошло это событие, вкупе с презентацией триптиха «Псалтырь русского философа» и днем защитника отечества.
Приводим несколько цитат, знаменующих рождение и направления новой русской мысли, выражающей себя в этом проекте.
Владимир Владимирович Варава о рождении Новой Русской Философии:
«Я хотел бы объявить сегодня еще один праздник и надеюсь, что мое слово не окажется тщетным и бренным. Я хочу сегодня объявить День Рождения Новой Русской Философии. Хватит возрождать русскую философию разными методами и направлениями, нужно ее родить. И для этого нужен какой-то прецедент, сакральный текст. Я надеюсь, что написанный «Псалтырь русского философа» выступает таким прецедентным текстом, чтобы объявить создать рождение Новой Русской Философии
Дальше она будет наследовать кровь Соловьева, Флоренского, Бердяева, Трубецкого, Лосева и других. Но повторять вы их не должны, мы должны сказать новое слово. От русской философии ждут Слово, мир истомился от этой пестрой разнообразной фестивальной действительности».
«Философу особо не нужно ничего делать, он просто должен объявить свою позицию, сказать свое Слово.» – Жан Маритен.
Федор Иванович Гиренок о задачах Русской Философии сегодня:
«…Как будто что-то умерло и чего-то не хватает. Тускло. А тут… Движение, собирание людей, групп – это может быть даже более важная ведь, чем книга. Никто не будет это делать. Не надо участвовать в баталиях, толкаться, теснить. Надо просто работать. Начало XX века, просто занялись делом: Флоренский, например. Зачем нам смотреть на другие страны? В XX веке Россия была выжжена. Сколько мы еще будем восстанавливаться? Сейчас моветон быть русским. Что происходит с Россией? Весь XX век нам совершенно не везло с элитами, властями. Были уничтожены и крестьяне, и какая-то часть образованных людей. Чем философия занята? Что такое время? Во времени! Вот что происходит в философии. Можете провести исследование. Все будут думать и говорить, что как было сто лет назад, так и осталось. Нет! Все поменялось в России! У нас сложная ситуация. Мы ничего не начали. Ничего не закончили. Появился алгоритм и это жуткая колоссальная проблема - кто получает Слово. Случилась цифра. А что такое человеческое? Очень простая жизнь. Да, религиозная. Да, художественная. Когда – художник по существу».
Манифест Новой Русской Философии. «Открытое Начало».
Как бы то ни было, случайные, казалось бы, слова последнего этика русской философии о начале новой русской философии начали свое воплощение.
На правах соучастия свидетельствуем о Новой Русской Философии и ее Началах.
Председатель РОД «Русская Философия»:
«Псалмоническое начало. Псалом задает сразу поэзийное восклицательное проникновение в высшее. Восклицание о главном.
Открытая философия, открытое Начало. Русский человек без пределов открыт, все примет. все переживет, ибо широта позволяет. Странствиям русской мысли нет пределов.
Философия ответа, отвечающее Начало. первообразный ответы снимают проклятые вопросы, ибо в пространстве тотальной открытости существуют только открытые вещи, вещающие своими ответами. Держать «отвече», философская русскость всегда общинная, соборная, содержит в своей основе вече или совет, близко к мудрости или своей софии подбирается русский человек».
Сейчас наступает не просто время философии, а Время Русской философии, когда она должна выйти из своего метафизического подполья и ворваться в толщу жизни, чтобы жизнь преобразилась и исполнилась своего высшего предназначения.
#НРФ_2024
#23_февраля
«Действуй в одно воинское дело…» (истинная мобилизация по Платонову)
В военном рассказе Платонова «Никодим Максимов» есть такой эпизод. В 1943 г. бойцы расположились на временное жительство в одной деревне. Красноармеец, войдя в избу, застает молящегося на коленях перед иконами за победу старика Ивана Ефимовича.
После молитвы между ними завязывается такой разговор:
- А ты же на одного Бога надеешься, Иван Ефимович! - сказал ему Максимов, сказал не в упрек, а в правду.
- Бог идет у меня про запас: если б у нас своей мочи совсем не стало, - объяснил хозяин. - А не то - пускай Он первым идет на врага – это глядя как нам прибыльней будет, - а я и позади Бога тогда не отстану! Бог ныне тоже небось солдат, - а кто же Он, когда кругом зло лютует? Тогда он не Бог - я ведь так смотрю!
- И так можно глядеть! - согласился Максимов. - А я вот как смотрю, Иван Ефимович: кто сейчас не солдат, тот и не человек... Хоть ты со штыком ходи, хоть в кузнице балдой бей, а действуй в одно воинское дело…
Платонов гениален абсолютно, и в военном творчестве он достигает немыслимого предела. Кто еще мог так сказать: «Бог ныне тоже небось солдат» и «кто сейчас не солдат, тот и не человек». Это и есть истинная мобилизация, когда все солдаты: и на линии фронта, и в тылу, все охвачены одним высшим смыслом – воинским делом и приближением победы.
А иначе и Бог не Бог, и человек не человек, если они не солдаты, защищающие свою Родину.
В военном рассказе Платонова «Никодим Максимов» есть такой эпизод. В 1943 г. бойцы расположились на временное жительство в одной деревне. Красноармеец, войдя в избу, застает молящегося на коленях перед иконами за победу старика Ивана Ефимовича.
После молитвы между ними завязывается такой разговор:
- А ты же на одного Бога надеешься, Иван Ефимович! - сказал ему Максимов, сказал не в упрек, а в правду.
- Бог идет у меня про запас: если б у нас своей мочи совсем не стало, - объяснил хозяин. - А не то - пускай Он первым идет на врага – это глядя как нам прибыльней будет, - а я и позади Бога тогда не отстану! Бог ныне тоже небось солдат, - а кто же Он, когда кругом зло лютует? Тогда он не Бог - я ведь так смотрю!
- И так можно глядеть! - согласился Максимов. - А я вот как смотрю, Иван Ефимович: кто сейчас не солдат, тот и не человек... Хоть ты со штыком ходи, хоть в кузнице балдой бей, а действуй в одно воинское дело…
Платонов гениален абсолютно, и в военном творчестве он достигает немыслимого предела. Кто еще мог так сказать: «Бог ныне тоже небось солдат» и «кто сейчас не солдат, тот и не человек». Это и есть истинная мобилизация, когда все солдаты: и на линии фронта, и в тылу, все охвачены одним высшим смыслом – воинским делом и приближением победы.
А иначе и Бог не Бог, и человек не человек, если они не солдаты, защищающие свою Родину.
Разумеется, что сегодня фб переполнен злобой, желчью, лютой ненавистью и откровенной глупостью. Но никогда не заешь, кого можно встретить. На странице одного российского методолога, сына очень известного советского философа-методолога на черном фоне красуется уже порядком устаревшая, но пока еще не умершая надпись: «Нет войне».
Вот кому-то хватило и двух минут, чтобы все моментально понять и во всем разобраться. А кому-то и двух лет не хватило. Значит уже и до конца жизни не хватит. Как у Себастиана Бранта в «Корабле дураков» есть сатира «Дурачки-старички», где сказано: «Вот-вот я в гроб уже сойду // Иль к живодеру попаду, // Но с глупостью живу в ладу».
Но таких людей становится все меньше и меньше. За два года СВО произошли колоссальные духовные перемены в обществе, в сознании огромного количества людей. Подлость и глупость уходят. Этого нельзя не видеть. Уйдут ли они полностью? Конечно нет, но их становится значительно меньше. Наступает «Время хороших людей».
Вот кому-то хватило и двух минут, чтобы все моментально понять и во всем разобраться. А кому-то и двух лет не хватило. Значит уже и до конца жизни не хватит. Как у Себастиана Бранта в «Корабле дураков» есть сатира «Дурачки-старички», где сказано: «Вот-вот я в гроб уже сойду // Иль к живодеру попаду, // Но с глупостью живу в ладу».
Но таких людей становится все меньше и меньше. За два года СВО произошли колоссальные духовные перемены в обществе, в сознании огромного количества людей. Подлость и глупость уходят. Этого нельзя не видеть. Уйдут ли они полностью? Конечно нет, но их становится значительно меньше. Наступает «Время хороших людей».
Язык мой – друг мой…
Если сравнить язык русофобский с нормальным человеческим русским языком, то обнаруживается следующее. Русофобия говорит не на русском языке, а на русскоязычном. Она использует лексику, семантику, фонетику, грамматику, синтаксис и пунктуацию русского языка, выбросив из него душу. В результате получается такой чудовищный эффект: наиболее отвратные, мерзкие и подлые слова о России сказаны как бы на русском языке. Но не русскими людьми, а русскоговорящими. И это именно эффект русской русофобии, поскольку на другом языке русофобия звучит иначе.
Такова особенность нынешней либеральной (терминальной) стадии русофобии. В XIX в. были западники и славянофилы, и язык западников был беднее, рациональнее и схематичнее, чем поэтический, богатыми народными образами и духовными понятиями язык славянофилов. Европеизированная элита, питаясь из чужого истока, не то, что забыла, она вообще не знала родной речи. Пушкин даже говорил, что «Державин не знал и русского языка, не только языка «Песни о полку Игореве». Это поразительное признание о «старике Державине». Что же говорить о других.
Язык западников был не совсем русским, но он не был русофобским. Элементы русофобии проникают в язык большевизма, в идеологию пролеткульта. Но он быстро прекращается. И уже Платонов спасает великую идею русского социализма, создав на основе корневых древнерусских православных наречий невероятный новый русский язык, который есть язык вечной России.
Все ухудшилось с оттепели, когда на сцену вышли «шестидесятники». Их русофобия была прикрыта космополитическим антинациональным налетом, ставшим основой разрушительной протоглобалистической перестройки. Восторжествовала смердяковщина под видом «прогрессивности». Деревенщики, бывшие реальной оппозицией шестидесятников, сохраняли славянофильскую и пушкинскую чистоту русской речи и русских смыслов.
Но после развала Союза наступил либеральный шабаш русофобии, породивший шквал русскоязычных текстов, не имеющих отношения ни к русской литературе, ни к культуре. Сейчас это действительно терминальная стадия этого шабаша, терминальная стадия либерализма как такового, умирающего в муках самоотравления. И сегодня должен вновь зазвучать в России ее родной язык. И он уже звучит.
Если сравнить язык русофобский с нормальным человеческим русским языком, то обнаруживается следующее. Русофобия говорит не на русском языке, а на русскоязычном. Она использует лексику, семантику, фонетику, грамматику, синтаксис и пунктуацию русского языка, выбросив из него душу. В результате получается такой чудовищный эффект: наиболее отвратные, мерзкие и подлые слова о России сказаны как бы на русском языке. Но не русскими людьми, а русскоговорящими. И это именно эффект русской русофобии, поскольку на другом языке русофобия звучит иначе.
Такова особенность нынешней либеральной (терминальной) стадии русофобии. В XIX в. были западники и славянофилы, и язык западников был беднее, рациональнее и схематичнее, чем поэтический, богатыми народными образами и духовными понятиями язык славянофилов. Европеизированная элита, питаясь из чужого истока, не то, что забыла, она вообще не знала родной речи. Пушкин даже говорил, что «Державин не знал и русского языка, не только языка «Песни о полку Игореве». Это поразительное признание о «старике Державине». Что же говорить о других.
Язык западников был не совсем русским, но он не был русофобским. Элементы русофобии проникают в язык большевизма, в идеологию пролеткульта. Но он быстро прекращается. И уже Платонов спасает великую идею русского социализма, создав на основе корневых древнерусских православных наречий невероятный новый русский язык, который есть язык вечной России.
Все ухудшилось с оттепели, когда на сцену вышли «шестидесятники». Их русофобия была прикрыта космополитическим антинациональным налетом, ставшим основой разрушительной протоглобалистической перестройки. Восторжествовала смердяковщина под видом «прогрессивности». Деревенщики, бывшие реальной оппозицией шестидесятников, сохраняли славянофильскую и пушкинскую чистоту русской речи и русских смыслов.
Но после развала Союза наступил либеральный шабаш русофобии, породивший шквал русскоязычных текстов, не имеющих отношения ни к русской литературе, ни к культуре. Сейчас это действительно терминальная стадия этого шабаша, терминальная стадия либерализма как такового, умирающего в муках самоотравления. И сегодня должен вновь зазвучать в России ее родной язык. И он уже звучит.
У Андрея Платонова солдаты постоянно говорят о счастье, которое наступит после войны, о счастье мирной жизни. Но это не счастье гедонизма, которое в действительности есть разрушительная пустота существования, это счастье благодати – счастья подвига и благодарного принятие жизни как дара.
Из рассказа «Афродита»:
«В сущности, в стремлении к счастью для одного себя есть что-то низменное и непрочное; лишь с подвига и исполнения своего долга перед народом, зачавшим его на свет, начинается человек, и в том состоит его высшее удовлетворение, или истинное вечное счастье, которого уже не может истребить никакое бедствие, ни горе, ни отчаяние».
А в рассказе «Максим Никодимов» речь идет русском христианском стоицизме – благодарном принятии жизни во всех ее бедах, ужасах, страданиях и несчастьях.
Раненый капитан задумался над жизнью, и представил, что если бы ему кто-то показал всю его жизнь наперед, все, что с ним случится, «то я бы, наверно, удивился, я бы испугался!» Но, подумав, добавил: «А жить все равно бы согласился – пусть будет все, что мне положено пережить... Бессовестно было бы отказаться от жизни, даже самой страшной, самой мучительной...»
«Бессовестно» – вот это истинная суть русского человека, которому стыдно жить в мире, полным несчастий, но стыдно и не принять эту жизнь, отказаться от нее. Принятие этой жизни, без ропота, злобы, негодование и есть истинное счастье.
Из рассказа «Афродита»:
«В сущности, в стремлении к счастью для одного себя есть что-то низменное и непрочное; лишь с подвига и исполнения своего долга перед народом, зачавшим его на свет, начинается человек, и в том состоит его высшее удовлетворение, или истинное вечное счастье, которого уже не может истребить никакое бедствие, ни горе, ни отчаяние».
А в рассказе «Максим Никодимов» речь идет русском христианском стоицизме – благодарном принятии жизни во всех ее бедах, ужасах, страданиях и несчастьях.
Раненый капитан задумался над жизнью, и представил, что если бы ему кто-то показал всю его жизнь наперед, все, что с ним случится, «то я бы, наверно, удивился, я бы испугался!» Но, подумав, добавил: «А жить все равно бы согласился – пусть будет все, что мне положено пережить... Бессовестно было бы отказаться от жизни, даже самой страшной, самой мучительной...»
«Бессовестно» – вот это истинная суть русского человека, которому стыдно жить в мире, полным несчастий, но стыдно и не принять эту жизнь, отказаться от нее. Принятие этой жизни, без ропота, злобы, негодование и есть истинное счастье.
Ивановская пожарно-спасательная академия ГПС МЧС России провела такой важный и актуальный семинар «Духовные основания служения, спасения, помощи»
Тематика некоторых докладов говорит сама за себя:
Океанская Ж.Л. Чрезвычайное в повседневном: к обоснованию теологии катастроф
Океанский В.П. Метафизика беды в текстах Священного Писания
Петров М.С. Духовный смысл подвига
Иеромонах Серафим (Лопухов). Главные источники истинного патриотизма русского человека
Елагина Г.В. Концептуализация подвига в отечественной философской мысли
Иеромонах Александр (Фомин). Этос русского воина и его возрождение в условиях СВО
Самолыга Т.А. Духовно-просветительская работа и работа с верующими военнослужащими в системе военно-политической работы
Калинин А.К. Подвиг солдата в советском кинематографе
Петухова Т.Н. Духовно-нравственные основы российской армии
Иеромонах Макарий (Маркиш). Судьба одной военной апологии
Воронцов С.Л. «Служить всегда, служить везде!» (князь М.С. Воронцов – храбрый воин и талантливый администратор)
Тематика некоторых докладов говорит сама за себя:
Океанская Ж.Л. Чрезвычайное в повседневном: к обоснованию теологии катастроф
Океанский В.П. Метафизика беды в текстах Священного Писания
Петров М.С. Духовный смысл подвига
Иеромонах Серафим (Лопухов). Главные источники истинного патриотизма русского человека
Елагина Г.В. Концептуализация подвига в отечественной философской мысли
Иеромонах Александр (Фомин). Этос русского воина и его возрождение в условиях СВО
Самолыга Т.А. Духовно-просветительская работа и работа с верующими военнослужащими в системе военно-политической работы
Калинин А.К. Подвиг солдата в советском кинематографе
Петухова Т.Н. Духовно-нравственные основы российской армии
Иеромонах Макарий (Маркиш). Судьба одной военной апологии
Воронцов С.Л. «Служить всегда, служить везде!» (князь М.С. Воронцов – храбрый воин и талантливый администратор)
Всегда недруги России нападали на ее святыни, и, среди первых это писатели и поэты, а среди них – это Пушкин и Достоевский. Вот и последняя самая сильная волна русофобии избрала мишенью Пушкина как представителя имперского сознания, и Достоевского, которого вообще обвинили во всех смертных грехах.
Недавно один иноагент заявил, что нам нужно пересмотреть свое отношение к Пушкину и Достоевскому, поскольку они главные «виновники», сформировавшие такое мировоззрение, в результате которого Россия напала на Украину.
Это конечно бред, бред мерзкий и гадкий, но вот они правы в том, что Достоевский, который весь основан на Пушкине, для России значим абсолютно.
А.З. Штейнберг, ученый секретарь Петроградской Вольфилы в 1922 г. написал работу «Достоевский как философ», в которой утверждал идею о том, что Достоевский – национальный философ России.
Вот что Штейнберг писал о кровной связи России и Достоевского:
«Россия и Достоевский, Достоевский и Россия – как вопрос и ответ, как ответ и вопрос. Только с Россией и соизмерим Достоевский, только с Достоевским соизмерима и она. Понять Достоевского – это то же, что понять Россию; понять ее – это тоже, что пережить ее в творческом умозрении Достоевского».
Недавно один иноагент заявил, что нам нужно пересмотреть свое отношение к Пушкину и Достоевскому, поскольку они главные «виновники», сформировавшие такое мировоззрение, в результате которого Россия напала на Украину.
Это конечно бред, бред мерзкий и гадкий, но вот они правы в том, что Достоевский, который весь основан на Пушкине, для России значим абсолютно.
А.З. Штейнберг, ученый секретарь Петроградской Вольфилы в 1922 г. написал работу «Достоевский как философ», в которой утверждал идею о том, что Достоевский – национальный философ России.
Вот что Штейнберг писал о кровной связи России и Достоевского:
«Россия и Достоевский, Достоевский и Россия – как вопрос и ответ, как ответ и вопрос. Только с Россией и соизмерим Достоевский, только с Достоевским соизмерима и она. Понять Достоевского – это то же, что понять Россию; понять ее – это тоже, что пережить ее в творческом умозрении Достоевского».
Forwarded from Вера Чернышова
7 мая 2024 года состоится поэтико-музыкальный марафон-презентация сборника «Поэтика НАВСТРЕЧУ ПОБЕДЕ»
В сборник войдут поэтические произведения, объединённые общим замыслом-целью – сложить образ, дух и силу Победы – каждого, России, мира.
Стихо-творение видится как один из видов прямого творения словом!
Коллектив авторов встаёт в строй воинства поэтов, где каждый на своём месте пишет победные строки и аккорды.
Сложившееся издание будет распространяться максимально широко, средства от его реализации в основном пойдут на обеспечение этими сборниками школьных и иных библиотек новых территорий, а также бойцам в зоне СВО. Авторы получат авторские экземпляры.
Инициаторами данного проекта являются представители байкерского сообщества Москвы и широкого авторского сообщества России, а также издательство «Альпен-Принт».
Презентация сборника состоится 7 мая 2024 года на площадке Эскобар Байкерстрит в Москве, поэтико-музыкальный марафон планируется с 17 до 23 ч с онлайн-трансляцией в группе ВК площадки.
Книга ставит целью раскрыть потенциал стихо-творения как известных, так и малоизвестных авторов, пишущих для нашей общей победы.
Приглашаем к участию в сборнике авторов, готовых представить в редколлегию издательства свои избранные произведения, отвечающие целям и образу книги (заявки и тексты принимаем до 20 апреля 2024 года).
Контакты организаторов: 8 (963) 7828706, почта: [email protected]
От инициативной группы Евгения Чернышова, директор издательства «Альпен-Принт»
Посвящение России
Первыми
мы развернули космос на планете,
Сильными
мы стали правдой, сердцем и мечом,
Истину
мы как победу пишем на столетья,
Каждому
Россия - мать и мир, и отчий дом.
Верою
мы постигаем Дух и Волю свыше,
Воинством
мы утверждаем мужество и честь,
Вечностью
мы жизнь от жизни воскрешённо дышим,
Родина,
с тобой мы вместе пред Отцом Мы Есмь!
Вера Чернышова, 12.06.23
В сборник войдут поэтические произведения, объединённые общим замыслом-целью – сложить образ, дух и силу Победы – каждого, России, мира.
Стихо-творение видится как один из видов прямого творения словом!
Коллектив авторов встаёт в строй воинства поэтов, где каждый на своём месте пишет победные строки и аккорды.
Сложившееся издание будет распространяться максимально широко, средства от его реализации в основном пойдут на обеспечение этими сборниками школьных и иных библиотек новых территорий, а также бойцам в зоне СВО. Авторы получат авторские экземпляры.
Инициаторами данного проекта являются представители байкерского сообщества Москвы и широкого авторского сообщества России, а также издательство «Альпен-Принт».
Презентация сборника состоится 7 мая 2024 года на площадке Эскобар Байкерстрит в Москве, поэтико-музыкальный марафон планируется с 17 до 23 ч с онлайн-трансляцией в группе ВК площадки.
Книга ставит целью раскрыть потенциал стихо-творения как известных, так и малоизвестных авторов, пишущих для нашей общей победы.
Приглашаем к участию в сборнике авторов, готовых представить в редколлегию издательства свои избранные произведения, отвечающие целям и образу книги (заявки и тексты принимаем до 20 апреля 2024 года).
Контакты организаторов: 8 (963) 7828706, почта: [email protected]
От инициативной группы Евгения Чернышова, директор издательства «Альпен-Принт»
Посвящение России
Первыми
мы развернули космос на планете,
Сильными
мы стали правдой, сердцем и мечом,
Истину
мы как победу пишем на столетья,
Каждому
Россия - мать и мир, и отчий дом.
Верою
мы постигаем Дух и Волю свыше,
Воинством
мы утверждаем мужество и честь,
Вечностью
мы жизнь от жизни воскрешённо дышим,
Родина,
с тобой мы вместе пред Отцом Мы Есмь!
Вера Чернышова, 12.06.23
Очередной поход запада против России – это преступление против человеческого, в данном случае всечеловеческого. Запад всегда пытался задушить эту в действительности миролюбивую русскую всечеловеческую идею, навязав в качестве аlter ego «общечеловеческую» идею глобализма-американизма. Что это как ни скверная пародия на всечеловечность Достоевского.
Прекрасно об этой идее сказал В.Ф. Эрн:
«Достоевский – ведь это сплошной гимн возврату, гимн экстатический, гимн полифонный, с голосами всех разрозненных русских стихий, даже больше: по замыслу – во всемирной, всечеловеческой инструментовке».
Это наивно, непрактично, невозможно? Да, наивно, непрактично и невозможно. Но, как говорил Андрей Платонов, невозможное невеста человечества, и к невозможному летят наши души.
Русская всечеловеческая идея – это призыв жить по совести, жить по правде и справедливости, жить, исходя из приоритета нравственных ценностей, жить возвышенной и благородной мечтой в светлое будущее. Но именно эти простые, в сущности, вещи встречают наиболее злобное и агрессивное сопротивление запада.
Запада приземленного, протравленного ядами материализма и плотоядности, подменившего всечеловеческое постчеловеческим, уничтожившим человеческое. Для него Россия как кость в горле, мешает одним фактом своего существования творить беззаконие на земле. И в своем безумно-злобном исступлении он сам себя и уничтожит. Нам и делать особо ничего не нужно: лишь подтолкнуть.
Прекрасно об этой идее сказал В.Ф. Эрн:
«Достоевский – ведь это сплошной гимн возврату, гимн экстатический, гимн полифонный, с голосами всех разрозненных русских стихий, даже больше: по замыслу – во всемирной, всечеловеческой инструментовке».
Это наивно, непрактично, невозможно? Да, наивно, непрактично и невозможно. Но, как говорил Андрей Платонов, невозможное невеста человечества, и к невозможному летят наши души.
Русская всечеловеческая идея – это призыв жить по совести, жить по правде и справедливости, жить, исходя из приоритета нравственных ценностей, жить возвышенной и благородной мечтой в светлое будущее. Но именно эти простые, в сущности, вещи встречают наиболее злобное и агрессивное сопротивление запада.
Запада приземленного, протравленного ядами материализма и плотоядности, подменившего всечеловеческое постчеловеческим, уничтожившим человеческое. Для него Россия как кость в горле, мешает одним фактом своего существования творить беззаконие на земле. И в своем безумно-злобном исступлении он сам себя и уничтожит. Нам и делать особо ничего не нужно: лишь подтолкнуть.
Поразительно, как на наших глазах один за другим рушатся мифы либеральной демократии, среди которых главный – конец истории, провозглашенный Фукуямой в 90-е гг. прошлого века. В свое время это была догма, соблазнившая и подчинившая, отбившая всякую возможность мыслить независимо для большинства либеральной интеллигенции.
Такая слепая любовь к западу и его ценностям во многом была вызвана идеей, согласно которой западная цивилизация достигла абсолютного уровня благосостояния и равновесия во всех сферах, исключающая всякую дальнейшую идеологическую борьбу, прекращающая войны и революции и любое развитие. Смысла больше нет к чему-то стремиться, нужно лишь присоединиться к передовой цивилизации и довольствоваться наличным, здесь и сейчас.
Более чем за сто лет до Фукуямы Владимир Соловьев уже говорил о «конце истории», но в отличии от него русский философ оказался не только более правым, он оказался абсолютно прав, ибо показал невозможность этого конца и обосновал дальнейшее развитие истории.
Соловьев выделяет три исторические силы: восточный мир - бесчеловечный бог; западная цивилизация - безбожный человек. Это тупиковый путь, который в итоге должен был бы привести к концу истории, что невозможно по закону развития. Должно быть спасение, должен быть выход. И здесь проявляется абсолютная вера Соловьева в Россию. Он говорит: «Неизбежно царство третьей силы, единственным носителем которой может быть только славянство и народ русский».
Возможно, что именно сейчас, в этот исторический момент беспрецедентного единения народа казалось бы в формальной процедуре голосования, к которой никогда и доверия-то особого не было, сбываются пророчества Соловьева и многих других о русском народе как живой силе истории, не позволяющей ей обратиться в ничто. Они сбывается не только сегодня, сбывались и раньше и будут всегда сбываться, доказывая истину о том, что история никогда не кончится, и правда всегда торжествует.
Такая слепая любовь к западу и его ценностям во многом была вызвана идеей, согласно которой западная цивилизация достигла абсолютного уровня благосостояния и равновесия во всех сферах, исключающая всякую дальнейшую идеологическую борьбу, прекращающая войны и революции и любое развитие. Смысла больше нет к чему-то стремиться, нужно лишь присоединиться к передовой цивилизации и довольствоваться наличным, здесь и сейчас.
Более чем за сто лет до Фукуямы Владимир Соловьев уже говорил о «конце истории», но в отличии от него русский философ оказался не только более правым, он оказался абсолютно прав, ибо показал невозможность этого конца и обосновал дальнейшее развитие истории.
Соловьев выделяет три исторические силы: восточный мир - бесчеловечный бог; западная цивилизация - безбожный человек. Это тупиковый путь, который в итоге должен был бы привести к концу истории, что невозможно по закону развития. Должно быть спасение, должен быть выход. И здесь проявляется абсолютная вера Соловьева в Россию. Он говорит: «Неизбежно царство третьей силы, единственным носителем которой может быть только славянство и народ русский».
Возможно, что именно сейчас, в этот исторический момент беспрецедентного единения народа казалось бы в формальной процедуре голосования, к которой никогда и доверия-то особого не было, сбываются пророчества Соловьева и многих других о русском народе как живой силе истории, не позволяющей ей обратиться в ничто. Они сбывается не только сегодня, сбывались и раньше и будут всегда сбываться, доказывая истину о том, что история никогда не кончится, и правда всегда торжествует.
У Николая Александровича Бердяева, как и у любого другого крупного автора, есть книги, которые можно читать, а можно и не читать. А есть такие, которые не читать просто нельзя.
У Бердяева такой книгой является «Самопознание. Опыт философской автобиографии».
Купив эту книгу еще в студенческую пору в 90-х, я был потрясен, а разве так можно, разве можно в философской книге писать, например, что «Огромную роль в моей жизни играли болезни» и т.д.
Потом я понял, что только так и можно, что иначе нельзя, иначе все фальшь, «объективность», что философия только и возможна в первом лице, как глубоко личная, экзистенциальная исповедь. И лишь в таком качестве философия приобретает всеобщность.
Сегодня 150 лет Бердяеву! Это праздник для всех русских философов!
У Бердяева такой книгой является «Самопознание. Опыт философской автобиографии».
Купив эту книгу еще в студенческую пору в 90-х, я был потрясен, а разве так можно, разве можно в философской книге писать, например, что «Огромную роль в моей жизни играли болезни» и т.д.
Потом я понял, что только так и можно, что иначе нельзя, иначе все фальшь, «объективность», что философия только и возможна в первом лице, как глубоко личная, экзистенциальная исповедь. И лишь в таком качестве философия приобретает всеобщность.
Сегодня 150 лет Бердяеву! Это праздник для всех русских философов!
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Жижек как он есть.
Все эти три десятилетия он был одной из главный культовых фигур прозападной либеральной публики. Как перед ним пресмыкались, как заискивали, как цитировали с придыханием, как его бесконечно шикарно издавали, «Киногид извращенца» - вообще вознесли на уровень библии современной медийной философии.
И вот перед нами глупый, мерзкий, выживший из ума типичный западный буржуазный гедонист, всем идеям которого грош цена. На свалку истории. Макулатура.
Все эти три десятилетия он был одной из главный культовых фигур прозападной либеральной публики. Как перед ним пресмыкались, как заискивали, как цитировали с придыханием, как его бесконечно шикарно издавали, «Киногид извращенца» - вообще вознесли на уровень библии современной медийной философии.
И вот перед нами глупый, мерзкий, выживший из ума типичный западный буржуазный гедонист, всем идеям которого грош цена. На свалку истории. Макулатура.