Появились данные по валовым выбросам вредных веществ предприятий Башкирии за 2022 год. Статистика показала небольшое снижение: 432 540 т против 449 284 т в 2021-ом. «Как же так?» — воскликнут удивленные жители республики и высокопоставленные федеральные чиновники. Истина, как и всегда, в деталях. Приведенные цифры формируются на основе данных, предоставленных предприятиями федерального и регионального надзора (в основном это крупные заводы, оказывающие наиболее серьезное воздействие на окружающую среду), которые, под постоянным давлением, мизерными шагами, но все-таки делают свою работу более экологичной. В то же время существенный пласт предприятий поменьше, неучтенных нигде, теоретически могут генерировать сопоставимые тонны выбросов. Там, где присутствуют нефтепродукты и газовая труба (а это промзона Уфы и практически полностью Стерлитамак с Салаватом) — там всегда будет куча организаций сателлитов/паразитов, живущих и ведущих свою деятельность по принципу «одного дня», без оглядки на экологию. Но где все эти неизвестные герои-загрязнители, таинственные ассенизаторы, бесхозные трубы и чадящие мини-заводики? Где надзор, контроль и наказание? Вопросы эти пока без ответа.
Остается, как всегда, ждать инициативы «снизу» от общественников. В принципе она уже и сформирована, и даже озвучена официально. Главное, чтоб ей теперь не мешали.
Появились данные по валовым выбросам вредных веществ предприятий Башкирии за 2022 год. Статистика показала небольшое снижение: 432 540 т против 449 284 т в 2021-ом. «Как же так?» — воскликнут удивленные жители республики и высокопоставленные федеральные чиновники. Истина, как и всегда, в деталях. Приведенные цифры формируются на основе данных, предоставленных предприятиями федерального и регионального надзора (в основном это крупные заводы, оказывающие наиболее серьезное воздействие на окружающую среду), которые, под постоянным давлением, мизерными шагами, но все-таки делают свою работу более экологичной. В то же время существенный пласт предприятий поменьше, неучтенных нигде, теоретически могут генерировать сопоставимые тонны выбросов. Там, где присутствуют нефтепродукты и газовая труба (а это промзона Уфы и практически полностью Стерлитамак с Салаватом) — там всегда будет куча организаций сателлитов/паразитов, живущих и ведущих свою деятельность по принципу «одного дня», без оглядки на экологию. Но где все эти неизвестные герои-загрязнители, таинственные ассенизаторы, бесхозные трубы и чадящие мини-заводики? Где надзор, контроль и наказание? Вопросы эти пока без ответа.
Остается, как всегда, ждать инициативы «снизу» от общественников. В принципе она уже и сформирована, и даже озвучена официально. Главное, чтоб ей теперь не мешали.
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
