Юрий Долгорукий

Не вполне соглашусь с уважаемым “Мастером пера”. Возникший в Сирии казус это скорее выученный Россией урок, а не тот, что предстоит выучить. С учетом предыстории понятно, что есть соблазн воспринимать свержение Асада как удар по России, но общий контекст указывает на то, что это скорее индивидуальная проблема самого Асада. Экс-президент Сирии оказался невнимателен к изменениям конфигурации на внешнеполитической доске, в результате частные недовольства сформировались в плотный ситуативный ком, который выбил его из кресла. Верно отмечает Михаил Гуревич, что политическая платформа сирийской оппозиции сейчас в основном базируется на тезисе “Асада долой!”, который инспирирован скорее накопившимся внутренним стрессом, чем воздействием извне. Сирийский лидер выпустил из рук власть и контроль, их ситуативно подобрали те, кто оказался в состоянии это сделать, но мощной идеологии и программы за этим не стоит, ситуация все еще пластична и с ней можно работать.

Главный выученный урок России, на мой взгляд, заключается в том, чтобы отстраниться от ситуации. На протяжении долгого времени мы бросались “разруливать” проблемы дружественных администраторов на территориях желаемого влияния. Как показывает кейс с Украиной, это не дало эффекта. Коль скоро идейный противник России действует в концепции управляемого хаоса, то и нам пора учиться обращаться с ней. «Произошедшее удивило весь мир, и мы не исключение » - вот правильная реакция на происходящее, не более того. Сейчас новый административный аппарат Сирии начнет заново выстраивать внешние связи, причем какой-то острой неприязни к России пока не наблюдается (а могла бы возникнуть, если бы вместо отстранения, Россия начала пытаться поддержать режим Асада силой). Предоставление же убежища семье Асада - шаг в большей степени из области морали и нравственности, нежели политическая позиция. Мы поможем, чем можем, а можем немного, потому что у нас сейчас есть более важные вопросы. А потом будем изучать новую конфигурацию и наши возможности в ней. В конце концов, афганский Талибан когда-то был американским проектом, а сейчас выясняется, что у Москвы есть методы конструктивного взаимодействия с ним.

Рискну предположить, что Российская внешняя политика наконец излечивается от такой болезни роста как сентиментальность, когда решения принимаются не исходя из прагматизма, и исходя из понятий “наших”и “не нагих”, который, как показывает практика, имеют тенденцию регулярно меняться местами. Захотел Никол Пашинян обменять Нагорный Карабах на евроинтеграцию - пожалуйста. Не желает Абхазия видеть у себя российские инвестиции - не будем смущать ее русским рублем. Не смог Башар Асад при имеющейся поддержке контролировать ситуация в стране - ну что ж. Возможно, конечно, это вынужденное поведение в условиях ограниченных ресурсов и мобильности. Но выглядит гораздо лучше, чем рывки и метания, которые были до сих пор.

Ваш Юрий Долгорукий

Telegram

Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Телеграм-канал Мастер пера

В прежние времена с подачи поэта Светлова была испанская грусть, а теперь повестку занимает сирийская, которая даже превосходит украинскую и грузинскую. С той грустью, которую навевают…

www.group-telegram.com/us/yuradolgoruk.com/1713

20.3K viewsDec 9 at 10:07

Не вполне соглашусь с уважаемым “Мастером пера”. Возникший в Сирии казус это скорее выученный Россией урок, а не тот, что предстоит выучить. С учетом предыстории понятно, что есть соблазн воспринимать свержение Асада как удар по России, но общий контекст указывает на то, что это скорее индивидуальная проблема самого Асада. Экс-президент Сирии оказался невнимателен к изменениям конфигурации на внешнеполитической доске, в результате частные недовольства сформировались в плотный ситуативный ком, который выбил его из кресла. Верно отмечает Михаил Гуревич, что политическая платформа сирийской оппозиции сейчас в основном базируется на тезисе “Асада долой!”, который инспирирован скорее накопившимся внутренним стрессом, чем воздействием извне. Сирийский лидер выпустил из рук власть и контроль, их ситуативно подобрали те, кто оказался в состоянии это сделать, но мощной идеологии и программы за этим не стоит, ситуация все еще пластична и с ней можно работать.

Главный выученный урок России, на мой взгляд, заключается в том, чтобы отстраниться от ситуации. На протяжении долгого времени мы бросались “разруливать” проблемы дружественных администраторов на территориях желаемого влияния. Как показывает кейс с Украиной, это не дало эффекта. Коль скоро идейный противник России действует в концепции управляемого хаоса, то и нам пора учиться обращаться с ней. «Произошедшее удивило весь мир, и мы не исключение » - вот правильная реакция на происходящее, не более того. Сейчас новый административный аппарат Сирии начнет заново выстраивать внешние связи, причем какой-то острой неприязни к России пока не наблюдается (а могла бы возникнуть, если бы вместо отстранения, Россия начала пытаться поддержать режим Асада силой). Предоставление же убежища семье Асада - шаг в большей степени из области морали и нравственности, нежели политическая позиция. Мы поможем, чем можем, а можем немного, потому что у нас сейчас есть более важные вопросы. А потом будем изучать новую конфигурацию и наши возможности в ней. В конце концов, афганский Талибан когда-то был американским проектом, а сейчас выясняется, что у Москвы есть методы конструктивного взаимодействия с ним.

Рискну предположить, что Российская внешняя политика наконец излечивается от такой болезни роста как сентиментальность, когда решения принимаются не исходя из прагматизма, и исходя из понятий “наших”и “не нагих”, который, как показывает практика, имеют тенденцию регулярно меняться местами. Захотел Никол Пашинян обменять Нагорный Карабах на евроинтеграцию - пожалуйста. Не желает Абхазия видеть у себя российские инвестиции - не будем смущать ее русским рублем. Не смог Башар Асад при имеющейся поддержке контролировать ситуация в стране - ну что ж. Возможно, конечно, это вынужденное поведение в условиях ограниченных ресурсов и мобильности. Но выглядит гораздо лучше, чем рывки и метания, которые были до сих пор.

Ваш Юрий Долгорукий

BY Юрий Долгорукий