Сентябрь 1977 года. Мария Каллас, всемирно известная оперная дива на ранней пенсии, живет в роскошной парижской квартире с двумя пуделями, кухаркой и дворецким. Работа первой, помимо готовки, заключается в том, чтобы говорить Марии комплименты. Второй с утра до ночи передвигает для нее по дому огромный рояль, считает её таблетки, забирает её из ресторанов и пытается убедить побеседовать наконец не с галлюцинациями, а со специалистом.
Узнав, что его пропавший несколько лет назад отец признан мёртвым, Блейк решает устроить семейную поездку в доставшийся ему в наследство дом в лесах Орегона. Ночью на подъезде к дому они чуть не сбивают некое существо и попадают в аварию. Выбравшись из автомобиля, семейство еле уносит ноги от преследующего их зверя и успевает забаррикадироваться в доме. Двери заперты, на окнах — решётки, опасаться, казалось бы, нечего, но внезапно Блейк заболевает странной быстропрогрессирующей болезнью.
Сентябрь 1977 года. Мария Каллас, всемирно известная оперная дива на ранней пенсии, живет в роскошной парижской квартире с двумя пуделями, кухаркой и дворецким. Работа первой, помимо готовки, заключается в том, чтобы говорить Марии комплименты. Второй с утра до ночи передвигает для нее по дому огромный рояль, считает её таблетки, забирает её из ресторанов и пытается убедить побеседовать наконец не с галлюцинациями, а со специалистом.
Узнав, что его пропавший несколько лет назад отец признан мёртвым, Блейк решает устроить семейную поездку в доставшийся ему в наследство дом в лесах Орегона. Ночью на подъезде к дому они чуть не сбивают некое существо и попадают в аварию. Выбравшись из автомобиля, семейство еле уносит ноги от преследующего их зверя и успевает забаррикадироваться в доме. Двери заперты, на окнах — решётки, опасаться, казалось бы, нечего, но внезапно Блейк заболевает странной быстропрогрессирующей болезнью.
"Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from us
