Девицы поразили отца И. больше, чем горячая вода в кране, они были справные, красивые, сочные, в макияже, а фигуры обтягивала боевая рубашка, только входящая в военную моду. Конечно, женщины попадались отцу И. в поездках по подразделениям. Это были медики, связисты, психологи, они жили в блиндажах и выглядели так, как выглядят женщины, живущие в лесу. Добрые, хорошие, героические. Тяжело женщине на войне, труднее чем мужикам. И поэтому к ним рождалось чувство глубокого уважения.
А тут конкурс красоты, в отдельно взятом батальоне. Барин был доволен, по лоснящемуся виду можно было предположить, что только незнакомые гости мешают ему хлопнуть игриво какую-нибудь Машеньку по мягкому месту. Началась трапеза и неспешный разговор. Хозяин хвалился хозяйством, прошлыми заслугами, мечтами развести розарий и павлинов. Вдруг хлебушек-протоиерей рассказал, что сегодня день его иерейской хиротонии. Барин обрадовался, гикнул девицам. Девицы сноровисто принесли водку и рюмки.
Хозяин налил всем, кроме Хазрата, и дал слово протоиерею. Протоиерей держал рюмку двумя руками и в полупоклоне обращаясь к подполковнику произнес: «В этот чудесный день, я могу сказать, что всегда хотел стать военным. Всегда! Мечта жизни! Чтоб на войну! Чтобы за Родину! И вот! Неисповедимыми путями! Неведомым промыслом! Получилось так, что я служу в самом замечательном месте, с таким замечательным командиром как вы, многоуважаемый Виктор Палыч! Многая и благая вам лета!» «Да, да, да… Да, да, да!!!» - мелко кивал иеромонах.
И так прошла трапеза. Девицы обслуживали, хлебушки хвалили командира, командир довольный задавал им глупые вопросы и шутливо грозил пальцем, что накажет шалунишек. Шалунишки игриво боялись, пучили глаза и клялись в верности воинскому долгу и лично ему, отцу родному. Было видно, что все, что тут происходило, уже повторялось много раз и всем, кроме зрителей, очень нравилось. Когда закончился обед, гости поблагодарили, попрощались и сбежали на Уазике искать батальон.
Всю обратную дорогу обитатели храма гудели как рой злых пчел. Отец И. в гневе ругался и вспоминал эпизоды, особенно его поразившие. И вечером, когда собрались все священники на вечернюю трапезу, он в лицах рассказывал о хлебушках, изображал барина и когда рассказывал о девках перед собой делал руками какие-то фантастические полукруги. Все священники смеялись, а отец Берсерк добавлял масла в огонь, рассказывая о том, как этот зоопарк выглядел со стороны.
Отец Берсерк после бурных рассказов решил уточнить у остывшего от смеха отца И.: - Слушай, отец, значит эти Лелик и Болик военные? - Да, самые настоящие. - Значит, они сидят в глубоком тылу, получают военную зарплату, боевые, находятся на довольствии, а мы гражданские ездим в опасные места и ищем приключения на пятую точку? - Да, получается, что так. - То есть после войны они будут пользоваться льготами, выплатами и благами, а мы нет? - Конечно, они же военные. - Будут героями и нам скажут, что они видали-воевали, а мы никто, гражданские дураки? - Да, именно так и будет, даже не сомневайся. - Это же не справедливо! Неправильно! - Не переживай. Все нормально. Таков путь.
Через несколько дней им снова пришлось ехать на полигон. Шел дождь и на КПП им молча открыл шлагбаум хлебушек-протоиерей, стоящий в карауле с автоматом. Грустный, похожий на одинокого, мокрого воробья.
Девицы поразили отца И. больше, чем горячая вода в кране, они были справные, красивые, сочные, в макияже, а фигуры обтягивала боевая рубашка, только входящая в военную моду. Конечно, женщины попадались отцу И. в поездках по подразделениям. Это были медики, связисты, психологи, они жили в блиндажах и выглядели так, как выглядят женщины, живущие в лесу. Добрые, хорошие, героические. Тяжело женщине на войне, труднее чем мужикам. И поэтому к ним рождалось чувство глубокого уважения.
А тут конкурс красоты, в отдельно взятом батальоне. Барин был доволен, по лоснящемуся виду можно было предположить, что только незнакомые гости мешают ему хлопнуть игриво какую-нибудь Машеньку по мягкому месту. Началась трапеза и неспешный разговор. Хозяин хвалился хозяйством, прошлыми заслугами, мечтами развести розарий и павлинов. Вдруг хлебушек-протоиерей рассказал, что сегодня день его иерейской хиротонии. Барин обрадовался, гикнул девицам. Девицы сноровисто принесли водку и рюмки.
Хозяин налил всем, кроме Хазрата, и дал слово протоиерею. Протоиерей держал рюмку двумя руками и в полупоклоне обращаясь к подполковнику произнес: «В этот чудесный день, я могу сказать, что всегда хотел стать военным. Всегда! Мечта жизни! Чтоб на войну! Чтобы за Родину! И вот! Неисповедимыми путями! Неведомым промыслом! Получилось так, что я служу в самом замечательном месте, с таким замечательным командиром как вы, многоуважаемый Виктор Палыч! Многая и благая вам лета!» «Да, да, да… Да, да, да!!!» - мелко кивал иеромонах.
И так прошла трапеза. Девицы обслуживали, хлебушки хвалили командира, командир довольный задавал им глупые вопросы и шутливо грозил пальцем, что накажет шалунишек. Шалунишки игриво боялись, пучили глаза и клялись в верности воинскому долгу и лично ему, отцу родному. Было видно, что все, что тут происходило, уже повторялось много раз и всем, кроме зрителей, очень нравилось. Когда закончился обед, гости поблагодарили, попрощались и сбежали на Уазике искать батальон.
Всю обратную дорогу обитатели храма гудели как рой злых пчел. Отец И. в гневе ругался и вспоминал эпизоды, особенно его поразившие. И вечером, когда собрались все священники на вечернюю трапезу, он в лицах рассказывал о хлебушках, изображал барина и когда рассказывал о девках перед собой делал руками какие-то фантастические полукруги. Все священники смеялись, а отец Берсерк добавлял масла в огонь, рассказывая о том, как этот зоопарк выглядел со стороны.
Отец Берсерк после бурных рассказов решил уточнить у остывшего от смеха отца И.: - Слушай, отец, значит эти Лелик и Болик военные? - Да, самые настоящие. - Значит, они сидят в глубоком тылу, получают военную зарплату, боевые, находятся на довольствии, а мы гражданские ездим в опасные места и ищем приключения на пятую точку? - Да, получается, что так. - То есть после войны они будут пользоваться льготами, выплатами и благами, а мы нет? - Конечно, они же военные. - Будут героями и нам скажут, что они видали-воевали, а мы никто, гражданские дураки? - Да, именно так и будет, даже не сомневайся. - Это же не справедливо! Неправильно! - Не переживай. Все нормально. Таков путь.
Через несколько дней им снова пришлось ехать на полигон. Шел дождь и на КПП им молча открыл шлагбаум хлебушек-протоиерей, стоящий в карауле с автоматом. Грустный, похожий на одинокого, мокрого воробья.
BY Zаписки писаря
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform.
from us
