Кинотоп 2024 🎄
1. Анора (Шон Бейкер)
...источает такую откровенную доброту, такой силы нежность, таких масштабов принятие, что выходишь из зала с надеждой когда-нибудь научиться смотреть на людей, как Шон Бейкер.
2. Каникулы (Анна Кузнецова)
...про бесчисленное количество маленьких и больших компромиссов, желаний, публичных жестов, которые так тяжело бесконечно, ежедневно, повсюду координировать в нашей реальности, норовящей даже самым личным вещам навязать протокол.
3. Невеста (Инна Омельченко)
...исключительно редкий документальный фильм может без обманного марафета показать своим героям, что они светлее, чем им самим порой кажется.
4. Нежный восток (Шон Прайс Уильямс)
...Лиллиан бежит в обратную национальной мифологии сторону — не с Востока на Запад, а с Запада на Восток, с условной дикой земли в столь же условную респектабельную цивилизацию, портрет которой у Уильямса получается очень ерническим.
5. Снег в моём дворе (Бакур Бакурадзе)
...Бакурадзе разворачивается к зрителю вполоборота и не прямо, не крикливо, а слегка вбок произносит спокойно, с достоинством: вот он я.
6. Я видел свечение телевизора (Джейн Шёнбрун)
...питерпэновская история об упрямстве хрупких, тех, кто уверен, что именно им жизнь уготовила другой сценарий.
7. Претенденты (Лука Гуаданьино)
...полностью построен на принципе фотогении — актерской (хочу больше фильмов с Джошем О`Коннором), визуальной (теннис в слоу мо выразителен, как в фильмах 1920-х) и звуковой.
8. Оплошность / Глупая шутка / Pratfall (Алекс Андре)
Про этот очень малоизвестный фильм, о которым я узнала благодаря Дмитрию Буныгину, написала не в канал, а в дайджест журнала Синетикль.
«Шутка» смотрится так, словно кто-то включил вам «Перед рассветом» и, спустя четверть фильма, шепнул, что один из героев до финальных титров обязательно словит пулю.
9. Панические атаки (Иван И. Твердовский)
Об этом фильме я не писала и, наверное, уже не напишу. Но, кажется, его можно посмотреть двумя противоположными способами: увидеть либо чернуху, либо очень едкую иронию. Я предлагаю второе.
10. Черный пес (Гуань Ху)
...въезжая в родной город после долгого отсутствия, в первую очередь замечаешь, как там, где раньше ничего не было, высится новый жилищный комплекс, и вздыхаешь именно по пустотам, которые уже не вернуть.
Лучшая бутылочка пива в жаркий летний день:
Дом у дороги (Даг Лайман)
Лучшие сериалы:
Олененок
Проклятие
Рипли
Лучшие прочтения 2024 🎄
— Александр Солженицын. В круге первом.
— Владимир Сорокин. Норма.
— Даша Благова. Течения.
— Мишель Фуко. Герменевтика субъекта.
— Егана Джаббарова. Руки женщин моей семьи были не для письма.
— Маша Гаврилова. Ужасы жизни.
— Анатолий Рыбаков. Дети Арбата.
— Мария Степанова. Фокус.
— Жак Рансьер. Бела Тарр: время после.
— Антон Секисов. Курорт.
По списку книг без ссылок на посты понятно, что я критически не успеваю рассказывать даже о самых важных для себя текстах, поэтому после январских непременно наверстаю упущенное хотя бы отчасти: напишу наконец и о том, как и зачем слоняюсь весь последний год по советской литературе, и о двух полюбившихся мне книгах 2024 года, по-разному выразивших опыт эмиграции.
1. Анора (Шон Бейкер)
...источает такую откровенную доброту, такой силы нежность, таких масштабов принятие, что выходишь из зала с надеждой когда-нибудь научиться смотреть на людей, как Шон Бейкер.
2. Каникулы (Анна Кузнецова)
...про бесчисленное количество маленьких и больших компромиссов, желаний, публичных жестов, которые так тяжело бесконечно, ежедневно, повсюду координировать в нашей реальности, норовящей даже самым личным вещам навязать протокол.
3. Невеста (Инна Омельченко)
...исключительно редкий документальный фильм может без обманного марафета показать своим героям, что они светлее, чем им самим порой кажется.
4. Нежный восток (Шон Прайс Уильямс)
...Лиллиан бежит в обратную национальной мифологии сторону — не с Востока на Запад, а с Запада на Восток, с условной дикой земли в столь же условную респектабельную цивилизацию, портрет которой у Уильямса получается очень ерническим.
5. Снег в моём дворе (Бакур Бакурадзе)
...Бакурадзе разворачивается к зрителю вполоборота и не прямо, не крикливо, а слегка вбок произносит спокойно, с достоинством: вот он я.
6. Я видел свечение телевизора (Джейн Шёнбрун)
...питерпэновская история об упрямстве хрупких, тех, кто уверен, что именно им жизнь уготовила другой сценарий.
7. Претенденты (Лука Гуаданьино)
...полностью построен на принципе фотогении — актерской (хочу больше фильмов с Джошем О`Коннором), визуальной (теннис в слоу мо выразителен, как в фильмах 1920-х) и звуковой.
8. Оплошность / Глупая шутка / Pratfall (Алекс Андре)
Про этот очень малоизвестный фильм, о которым я узнала благодаря Дмитрию Буныгину, написала не в канал, а в дайджест журнала Синетикль.
«Шутка» смотрится так, словно кто-то включил вам «Перед рассветом» и, спустя четверть фильма, шепнул, что один из героев до финальных титров обязательно словит пулю.
9. Панические атаки (Иван И. Твердовский)
Об этом фильме я не писала и, наверное, уже не напишу. Но, кажется, его можно посмотреть двумя противоположными способами: увидеть либо чернуху, либо очень едкую иронию. Я предлагаю второе.
10. Черный пес (Гуань Ху)
...въезжая в родной город после долгого отсутствия, в первую очередь замечаешь, как там, где раньше ничего не было, высится новый жилищный комплекс, и вздыхаешь именно по пустотам, которые уже не вернуть.
Лучшая бутылочка пива в жаркий летний день:
Дом у дороги (Даг Лайман)
Лучшие сериалы:
Олененок
Проклятие
Рипли
Лучшие прочтения 2024 🎄
— Александр Солженицын. В круге первом.
— Владимир Сорокин. Норма.
— Даша Благова. Течения.
— Мишель Фуко. Герменевтика субъекта.
— Егана Джаббарова. Руки женщин моей семьи были не для письма.
— Маша Гаврилова. Ужасы жизни.
— Анатолий Рыбаков. Дети Арбата.
— Мария Степанова. Фокус.
— Жак Рансьер. Бела Тарр: время после.
— Антон Секисов. Курорт.
По списку книг без ссылок на посты понятно, что я критически не успеваю рассказывать даже о самых важных для себя текстах, поэтому после январских непременно наверстаю упущенное хотя бы отчасти: напишу наконец и о том, как и зачем слоняюсь весь последний год по советской литературе, и о двух полюбившихся мне книгах 2024 года, по-разному выразивших опыт эмиграции.
❤59❤🔥12👍5🔥2👀1
С наступающим! 🎄
Я уже забыла, где это слышала или читала, но в какую-то из бесчисленных вариаций публичного обсуждения девяностых закралась нетривиальная мысль: было бы полезнее и нужнее, вспоминая об этой противоречивой, тяжелой для многих эпохе, сконцентрироваться не на вынесенных оттуда обидах и унижениях, не на незалеченных травмах, питающих демонов зависти, разочарованности и гнева, а на тех эпизодах, из которых отдельный человек, несмотря на трудные обстоятельства, смог выйти, не растеряв достоинства. Мог предать, но не предал; мог кинуть, но не кинул; мог пройти мимо, но не прошел; мог оскорбить, но сдержался. Речь, разумеется, не только о девяностых: размышления о прошлом можно развернуть к настоящему и превратить в пожелание.
Не суть, какими оказываются последствия поступков по совести — очень масштабными или, наоборот, пустяковыми, такими, что забылись на следующий день, если вообще хоть кем-то были замечены, — их важно собирать и удерживать прежде всего в собственной памяти. Ведь именно из этих случаев постепенно вырастает личное достоинство как ценность, что-то, чем дорожишь. Его захочется, сильно притом не выпячивая, брать везде с собой, бережно хранить и никогда им не поступаться. Кажется, что человек, который такое достоинство имеет, всегда сможет верить, что ум, силы и сердце его не предадут, что он не поддастся голосам ни яростным, ни насмешливым, ни громким, ни сладким, что не позволит разрушительным чувствам утащить себя в темное-темное место, из которого так тяжело потом выбираться. Ещё важно в этом деле быть к себе (и к другим) строгим, но не беспощадным — не бывает людей, которым всякий раз удавалось бы противостоять малодушию.
Всегда выдыхаю, если в символичную новогоднюю ночь говорю с собой и обнаруживаю, что достоинство это за год раздалось хотя бы слегка. И вам хочу пожелать такого же разговора.
До встречи в новом году! Спасибо, что читаете)
P. S. Вчера образовалась новая ситуация, мимо которой сложно пройти: вот большой текст о туманных перспективах Порядка слов — книжного магазина, пространства, которому многим обязаны буквально все петербургские интеллектуалы моего поколения. Давайте за праздники найдём время именно там купить новые книги.
Я уже забыла, где это слышала или читала, но в какую-то из бесчисленных вариаций публичного обсуждения девяностых закралась нетривиальная мысль: было бы полезнее и нужнее, вспоминая об этой противоречивой, тяжелой для многих эпохе, сконцентрироваться не на вынесенных оттуда обидах и унижениях, не на незалеченных травмах, питающих демонов зависти, разочарованности и гнева, а на тех эпизодах, из которых отдельный человек, несмотря на трудные обстоятельства, смог выйти, не растеряв достоинства. Мог предать, но не предал; мог кинуть, но не кинул; мог пройти мимо, но не прошел; мог оскорбить, но сдержался. Речь, разумеется, не только о девяностых: размышления о прошлом можно развернуть к настоящему и превратить в пожелание.
Не суть, какими оказываются последствия поступков по совести — очень масштабными или, наоборот, пустяковыми, такими, что забылись на следующий день, если вообще хоть кем-то были замечены, — их важно собирать и удерживать прежде всего в собственной памяти. Ведь именно из этих случаев постепенно вырастает личное достоинство как ценность, что-то, чем дорожишь. Его захочется, сильно притом не выпячивая, брать везде с собой, бережно хранить и никогда им не поступаться. Кажется, что человек, который такое достоинство имеет, всегда сможет верить, что ум, силы и сердце его не предадут, что он не поддастся голосам ни яростным, ни насмешливым, ни громким, ни сладким, что не позволит разрушительным чувствам утащить себя в темное-темное место, из которого так тяжело потом выбираться. Ещё важно в этом деле быть к себе (и к другим) строгим, но не беспощадным — не бывает людей, которым всякий раз удавалось бы противостоять малодушию.
Всегда выдыхаю, если в символичную новогоднюю ночь говорю с собой и обнаруживаю, что достоинство это за год раздалось хотя бы слегка. И вам хочу пожелать такого же разговора.
До встречи в новом году! Спасибо, что читаете)
P. S. Вчера образовалась новая ситуация, мимо которой сложно пройти: вот большой текст о туманных перспективах Порядка слов — книжного магазина, пространства, которому многим обязаны буквально все петербургские интеллектуалы моего поколения. Давайте за праздники найдём время именно там купить новые книги.
❤70🕊12
Опытный, ответственный, душевный, прекрасно знающий кино Паша Пугачёв ищет новую работу:
Telegram
я и орсон уэллс
Пришло время и для такого поста*: я ищу работу.
С наступлением нового года закончилась моя редакционная деятельность в «Сеансе», где я на протяжении шести лет вел сайт и социальные сети. Что в это входило? Заказ и редактура текстов, написание к ним лидов…
С наступлением нового года закончилась моя редакционная деятельность в «Сеансе», где я на протяжении шести лет вел сайт и социальные сети. Что в это входило? Заказ и редактура текстов, написание к ним лидов…
🔥10🙏7👍2
Треть январских провела с книгой, которая точно войдет в список лучших прочтений 2025 года. Подруги М. и Я. подарили мне объемный путеводитель Москва: Архитектура советского модернизма с шутливым намерением внести в наш дом немного столицы и удержать меня таким образом от слишком частых поездок туда.
За прошедшие несколько лет я действительно иначе прочувствовала Москву, и подарок вышел особенно уместным, потому что думая о ней, воображая любимые места и здания, я вспоминаю не Кремль и Красную площадь, не Старый Арбат, не (только) сталинские высотки и Дом на набережной, а еще — Новый Арбат, юго-запад, район ВДНХ, воткнутые посреди исторической застройки Спиридоновки дома 12 и 18 — розовато-коричневые кирпичные полусвечки конца 1960-х годов. Словом, то, что было придумано и построено во времена оттепели, где предпочитали прозрачность, тонкость линий, непременно — человекоразмерность, особенно, если человек — мечтатель и энтузиаст. Оттепельная архитектура — это взмах крыла, эфемерный след самолёта в небе или хвост ракеты, не зловеще направленной к земной мишени, а миролюбиво устремленной куда-то за облака. Она похожа на оттепельные шрифты — выведенные свободной рукой, с буквами субтильными, хрупкими, как детские фигурки, но упрямо яркими на очищенном белом фоне.
Хотя путеводитель охватывает больший период — вплоть до 1991 года — смысл нового архитектурного этапа все равно определяется оттепельным поворотом к человеку. И потому одни из первых обсуждаемых в книге построек — станция метро Воробьевы горы и Черемушки, флагманский район новой жилой застройки, положивший начало всем знаменитым советским панелькам. В книге подробно разобрано, как продумывались эти новаторские кварталы, открывшие возможность строить так, чтобы беспрецедентное количество семей смогло в короткие сроки обзавестись личным жильем, из роскоши ставшим правом — и такой проект для меня значимее любого дворца. В нем проявляется еще один оттенок удивительной интонации оттепели: обращаться к множеству не как к массе.
Советский модернизм — не парадная архитектура, а то, с чем десятки, сотни тысяч людей будут каждый день иметь дело. Аптеки, ДК, рынки, цирки. Этих построек касаются, в них живут, работают, едят, танцуют, а не охватывают оценивающим взглядом с солидного расстояния. Недаром в книге почти для каждого здания непременно приводятся и фотографии интерьеров — как устроен, например, холл, каков рисунок лестниц, какая проектировалась мебель. Эту утилитарность, обыденность зданиям не могут простить те, кто от архитектуры ждет зрелища.
Авторы путеводителя прекрасно улавливают это пренебрежение, проговаривая во введении, что
Я и сама неоднократно слышала, как манифестируется такая нелюбовь. В сравнении с более визуально насыщенными архитектурными стилями, советский модернизм и правда можно посчитать скучным, неискусным — каким многим покажется, например, Хон Сан-су, поставленный рядом с Вонг Карваем. Но, как по мне, здесь мы очевидно встречаемся не с противопоставлением простого и сложного, посредственного и талантливого, а с двумя разными типами красоты, где первая не декоративна, а органична — она следует за жизнью. Это грация линий, изящество конструкции, ритм пауз и акцентов:
Я так вдохновилась этим чтением, что даже придумала себе маленькое хобби, за которое надеюсь в ближайшее время приняться, чтобы, в том числе, переопределить свои отношения с Петербургом — они, не скрою, в последний год как-то забуксовали.
За прошедшие несколько лет я действительно иначе прочувствовала Москву, и подарок вышел особенно уместным, потому что думая о ней, воображая любимые места и здания, я вспоминаю не Кремль и Красную площадь, не Старый Арбат, не (только) сталинские высотки и Дом на набережной, а еще — Новый Арбат, юго-запад, район ВДНХ, воткнутые посреди исторической застройки Спиридоновки дома 12 и 18 — розовато-коричневые кирпичные полусвечки конца 1960-х годов. Словом, то, что было придумано и построено во времена оттепели, где предпочитали прозрачность, тонкость линий, непременно — человекоразмерность, особенно, если человек — мечтатель и энтузиаст. Оттепельная архитектура — это взмах крыла, эфемерный след самолёта в небе или хвост ракеты, не зловеще направленной к земной мишени, а миролюбиво устремленной куда-то за облака. Она похожа на оттепельные шрифты — выведенные свободной рукой, с буквами субтильными, хрупкими, как детские фигурки, но упрямо яркими на очищенном белом фоне.
Хотя путеводитель охватывает больший период — вплоть до 1991 года — смысл нового архитектурного этапа все равно определяется оттепельным поворотом к человеку. И потому одни из первых обсуждаемых в книге построек — станция метро Воробьевы горы и Черемушки, флагманский район новой жилой застройки, положивший начало всем знаменитым советским панелькам. В книге подробно разобрано, как продумывались эти новаторские кварталы, открывшие возможность строить так, чтобы беспрецедентное количество семей смогло в короткие сроки обзавестись личным жильем, из роскоши ставшим правом — и такой проект для меня значимее любого дворца. В нем проявляется еще один оттенок удивительной интонации оттепели: обращаться к множеству не как к массе.
Советский модернизм — не парадная архитектура, а то, с чем десятки, сотни тысяч людей будут каждый день иметь дело. Аптеки, ДК, рынки, цирки. Этих построек касаются, в них живут, работают, едят, танцуют, а не охватывают оценивающим взглядом с солидного расстояния. Недаром в книге почти для каждого здания непременно приводятся и фотографии интерьеров — как устроен, например, холл, каков рисунок лестниц, какая проектировалась мебель. Эту утилитарность, обыденность зданиям не могут простить те, кто от архитектуры ждет зрелища.
Авторы путеводителя прекрасно улавливают это пренебрежение, проговаривая во введении, что
...их [обычных людей, а не урбанистов и профессиональных архитекторов] неприязнь к архитектуре советского модернизма никуда не делась.
Я и сама неоднократно слышала, как манифестируется такая нелюбовь. В сравнении с более визуально насыщенными архитектурными стилями, советский модернизм и правда можно посчитать скучным, неискусным — каким многим покажется, например, Хон Сан-су, поставленный рядом с Вонг Карваем. Но, как по мне, здесь мы очевидно встречаемся не с противопоставлением простого и сложного, посредственного и талантливого, а с двумя разными типами красоты, где первая не декоративна, а органична — она следует за жизнью. Это грация линий, изящество конструкции, ритм пауз и акцентов:
...[со временем] обнажились те ценности, которые утверждала архитектура советская: простота, чистота, рациональность, открытость, демократичность.И если архитекторы проектируют здание, которое не обязано впечатлять, продуманность необязательных деталей тем более подкупает. Мой любимый пример — жилой дом на пр. Мира, где балконы квартир на главном фасаде размещены шахматкой, так что в солнечный день естественным образом создают теневой орнамент. Или аптека в Орехово-Борисово, воплотившая форму красного креста.
Я так вдохновилась этим чтением, что даже придумала себе маленькое хобби, за которое надеюсь в ближайшее время приняться, чтобы, в том числе, переопределить свои отношения с Петербургом — они, не скрою, в последний год как-то забуксовали.
🔥26❤15👍4❤🔥2
Очень неспешно и неохотно выбираюсь из зимней спячки — вместе с коллегами.
Уже завтра, 17 января, в пространстве Doctrina et Nobiles откроется выставка видеоэссе студентов Школы дизайна НИУ ВШЭ. Называется изящно — Зримый взгляд. Кураторы: Илья Банников, Нана Апрельская. Работы можно будет посмотреть в галерейном зале до 8 февраля.
Выставку дополняет лекционная программа, в рамках которой мы расскажем о разных аспектах взгляда в контексте искусства. Мое выступление назначено на 24 января. Предложу обсудить свою любимую, главную для меня теоретическую тему — что есть в кино (киноглазе) нечеловеческого? Помянем не только привычного Дзигу Вертова, но также видеоэссе Йоханнеса Бинотто и современные хорроры.
Подробнее о концепции выставки и всех ее мероприятиях читайте здесь.
Зарегистрироваться на мою лекцию можно по ссылке. Приходить лучше пораньше, чтобы посмотреть выставку!
Upd: теперь по ссылке написано, что билеты на лекцию кончились, но я уверена, что ближе к делу они появятся, — кто-то откажется от регистрации.
Уже завтра, 17 января, в пространстве Doctrina et Nobiles откроется выставка видеоэссе студентов Школы дизайна НИУ ВШЭ. Называется изящно — Зримый взгляд. Кураторы: Илья Банников, Нана Апрельская. Работы можно будет посмотреть в галерейном зале до 8 февраля.
Выставку дополняет лекционная программа, в рамках которой мы расскажем о разных аспектах взгляда в контексте искусства. Мое выступление назначено на 24 января. Предложу обсудить свою любимую, главную для меня теоретическую тему — что есть в кино (киноглазе) нечеловеческого? Помянем не только привычного Дзигу Вертова, но также видеоэссе Йоханнеса Бинотто и современные хорроры.
Подробнее о концепции выставки и всех ее мероприятиях читайте здесь.
Зарегистрироваться на мою лекцию можно по ссылке. Приходить лучше пораньше, чтобы посмотреть выставку!
Upd: теперь по ссылке написано, что билеты на лекцию кончились, но я уверена, что ближе к делу они появятся, — кто-то откажется от регистрации.
❤37👍1
В рамках борьбы со своей изматывающей амбициозностью признаю пока что лучшим просмотром 2025 года Здесь Баса Девоса — ждала его появления в сети еще полгода назад, но потом о нем вовсе забыла и вспомнила лишь благодаря упоминанию в Машином топе.
Этот фильм замечательно расслаблен — и совершенно лишен двойного дна, в котором за необязательным течением отпускных дней стараешься обнаружить скрытую обеспокоенность. Просто два человека — строитель из Румынии и преподавательница из Китая, волею профессиональных судеб живущие теперь в Бельгии, — случайно сходятся на супно-мшистой теме. Маленькое чудо встречи посреди невероятно уютной в своей тривиальности городской обстановки.
Параллельно наткнулась у Шкловского на забавное замечание, что кино может помочь человеку селекционировать быт: показав, как это выглядит со стороны, научить мелочам — пусть даже правильно надевать пальто.
В этом смысле Здесь особенно рекомендуется к внимательному просмотру тем, кто временами утрачивает чувственную связь со своей повседневностью. Он показывает, как пребывать одному в квартире — освобождать холодильник от старых продуктов и варить суп в красивой кастрюле, как держать в одной руке банку с пивом, а в другой — бутерброд, когда ненадолго задерживаешься с коллегами после рабочего дня, как склоняться над папоротником, изучая зелень в близлежащем лесу, и как легко улыбаться знакомой, к которой поздним вечером заглянул на чай в оставшееся без посетителей кафе.
В общем, не фильм, а art de vivrе, доступное абсолютно каждому.
Этот фильм замечательно расслаблен — и совершенно лишен двойного дна, в котором за необязательным течением отпускных дней стараешься обнаружить скрытую обеспокоенность. Просто два человека — строитель из Румынии и преподавательница из Китая, волею профессиональных судеб живущие теперь в Бельгии, — случайно сходятся на супно-мшистой теме. Маленькое чудо встречи посреди невероятно уютной в своей тривиальности городской обстановки.
Параллельно наткнулась у Шкловского на забавное замечание, что кино может помочь человеку селекционировать быт: показав, как это выглядит со стороны, научить мелочам — пусть даже правильно надевать пальто.
Но у нас не снято, как нужно дышать, как подметать комнату, как мыть посуду, как топить печку...
В этом смысле Здесь особенно рекомендуется к внимательному просмотру тем, кто временами утрачивает чувственную связь со своей повседневностью. Он показывает, как пребывать одному в квартире — освобождать холодильник от старых продуктов и варить суп в красивой кастрюле, как держать в одной руке банку с пивом, а в другой — бутерброд, когда ненадолго задерживаешься с коллегами после рабочего дня, как склоняться над папоротником, изучая зелень в близлежащем лесу, и как легко улыбаться знакомой, к которой поздним вечером заглянул на чай в оставшееся без посетителей кафе.
В общем, не фильм, а art de vivrе, доступное абсолютно каждому.
❤52
Нарушаю правило не частить с постами только в исключительных случаях — и этот такой.
В серии Лица издательства Сеанс теперь уже точно вышла книга Марата Шабаева о Мартине Скорсезе — буквально сегодня раньше срока пришла из типографии и уже выложена не только на сайте, но и, пока эксклюзивно, на прилавках Порядка слов.
Марат, как многие знают, уже много лет занимается кинокритикой, успел написать тексты для пары десятков российских изданий, в качестве редактора выстраивает освещение зарубежного кино на Кинопоиске, и среди всех людей, которых я знаю, по количеству просмотренных за жизнь фильмов у него если не золото, то точно — серебро. Мартин Скорсезе был выбран им не случайно и не ради громкого имени — это действительно один из любимых режиссеров Марата, о котором он писал не раз, но никогда не делал это настолько развернуто и ярко. Скорсезе, каким его видит Марат, — исследователь гангстерской Америки, романтик и реалист, человек, невероятно любящий не только кино, но и свою семью, и снимающий о личном даже там, где это не заметно на первый взгляд.
Разумеется, эту книгу я давно уже прочитала, так что советую ее не только от безусловной любви и к автору, и к герою, а со знанием дела. Хотя, наверное, скажи кто-нибудь мне — маленькой, снова и снова зачарованно пересматривающей Славных парней, — что в будущем я выйду замуж за человека, который первым в России напишет книгу об этом столь важном для меня режиссере, я бы, небось, не поверила, что может такое быть)
P.S. Кстати, у книги будет небольшая презентация в формате просмотра и обсуждения самого личного дока Скорсезе — Итало-американца (1974). Уже можно зарегистрироваться. До встречи в Порядке слов!
В серии Лица издательства Сеанс теперь уже точно вышла книга Марата Шабаева о Мартине Скорсезе — буквально сегодня раньше срока пришла из типографии и уже выложена не только на сайте, но и, пока эксклюзивно, на прилавках Порядка слов.
Марат, как многие знают, уже много лет занимается кинокритикой, успел написать тексты для пары десятков российских изданий, в качестве редактора выстраивает освещение зарубежного кино на Кинопоиске, и среди всех людей, которых я знаю, по количеству просмотренных за жизнь фильмов у него если не золото, то точно — серебро. Мартин Скорсезе был выбран им не случайно и не ради громкого имени — это действительно один из любимых режиссеров Марата, о котором он писал не раз, но никогда не делал это настолько развернуто и ярко. Скорсезе, каким его видит Марат, — исследователь гангстерской Америки, романтик и реалист, человек, невероятно любящий не только кино, но и свою семью, и снимающий о личном даже там, где это не заметно на первый взгляд.
Разумеется, эту книгу я давно уже прочитала, так что советую ее не только от безусловной любви и к автору, и к герою, а со знанием дела. Хотя, наверное, скажи кто-нибудь мне — маленькой, снова и снова зачарованно пересматривающей Славных парней, — что в будущем я выйду замуж за человека, который первым в России напишет книгу об этом столь важном для меня режиссере, я бы, небось, не поверила, что может такое быть)
P.S. Кстати, у книги будет небольшая презентация в формате просмотра и обсуждения самого личного дока Скорсезе — Итало-американца (1974). Уже можно зарегистрироваться. До встречи в Порядке слов!
❤53👍9🔥4❤🔥3👀2
Крайне редко соглашаюсь выступать перед показами, но тут приглашение было очень уж адресным, а фильм — действительно сильно полюбившимся. Так что 7 февраля в 18.50 зову в Дом кино смотреть Снег в моем дворе — новую работу Бакура Бакурадзе.
Билеты можно купить вот здесь (в Петербурге у фильма мало сеансов, идет он всего в двух кинотеатрах, так что за такую возможность и правда лучше хвататься).
Уже писала о фильме здесь и, как и многие российские кинокритики, включила его в список лучших просмотров 2024 года. Впрочем, с новой зрительской волной пришли и более сдержанные отзывы: их вижу, читаю, но не разделяю, возможно — потому что сама склонна к преждевременному старению, так что чувства возрастных, грустных, замкнутых мужчин мне подчас как-то понятнее и ближе современных интонаций сверстников. Ну или потому что Тбилиси у Бакурадзе так же прекрасен, как Кутаиси у Коберидзе — и, действительно, можно несколько часов просто его рассматривать, греться возле экрана, как у камина.
Перед показом поговорю о естественном отшельничестве и о том, зачем дружить, кто такой старый друг и как в дружбе мы друг друга используем.
Билеты можно купить вот здесь (в Петербурге у фильма мало сеансов, идет он всего в двух кинотеатрах, так что за такую возможность и правда лучше хвататься).
Уже писала о фильме здесь и, как и многие российские кинокритики, включила его в список лучших просмотров 2024 года. Впрочем, с новой зрительской волной пришли и более сдержанные отзывы: их вижу, читаю, но не разделяю, возможно — потому что сама склонна к преждевременному старению, так что чувства возрастных, грустных, замкнутых мужчин мне подчас как-то понятнее и ближе современных интонаций сверстников. Ну или потому что Тбилиси у Бакурадзе так же прекрасен, как Кутаиси у Коберидзе — и, действительно, можно несколько часов просто его рассматривать, греться возле экрана, как у камина.
Перед показом поговорю о естественном отшельничестве и о том, зачем дружить, кто такой старый друг и как в дружбе мы друг друга используем.
❤39❤🔥9👏2🫡2👀1
Неожиданно много Пола Шредера образовалось у меня в жизни в последнюю неделю: посмотрела О, Канада, редактор посоветовал упомянуть в статье Хардкор, наконец села читать переиздание Трансцендентального стиля.
Больше основного текста, который уж слишком хорошо знаком во фрагментах и пересказах, захватило предисловие к новому изданию. Хотя в большинстве концептуальных моментов мне Шредер не очень близок (например, совсем по-другому вижу позицию зрителя медленного кино, а живой интерес к имманентному совершенно точно предпочитаю рассуждениям о соприкосновении с трансцендентным), поражаюсь его осведомленности о самом разном кинематографе. Давно замечено, что для многих голливудских режиссеров (и даже критиков, теоретиков) вообще не существует никакого кино, кроме а) игрового б) американского — по крайней мере, после окончания киношколы. Но Шредер, которому сейчас 78 лет, в курсе авангардных практик (цитирует даже не Уорхола, а Натаниэля Дорски) и знает, как снимают, например, Ван Бин, Цзя Чжанке, Лисандро Алонсо и Микеланджело Фраммартино. Дело не в том, что эти режиссеры чем-то важнее более популярных, просто обращение к такому количеству имен демонстрирует широту интересов, любопытство к разному, даже совсем не схожему с твоим. В общем, приятно удивляешься, что Шредер на восьмом десятке формулирует что-то противоположное унылым пенсионерским сентенциям о смерти кино и его безвозвратно утраченном золотом веке.
Еще подумала, как интересно, что Шредер написал Трансцендентальный стиль в очень юном, почти шеллинговском возрасте (в 1972 году ему было 25-26 лет) и, видимо, как-то за раз высказался обо всех теоретических вопросах, которые искренне беспокоят человека в академический период — когда ты почти ничего не делаешь, но очень много думаешь. Затем до следующего рефлексивного периода — старости — эти темы были отложены, а их место заняла динамичная жизнь, авантюрная работа: драйвовые сценарии и фильмы о суровых мужчинах-мстителях, синих воротничках и одержимых зверушками женщинах. Такой внутренней свободе, такому легкому скольжению от стиля к стилю, нежеланию ограничивать себя работой в одном амплуа — завидую.
А последний фильм Шредера, кстати, совсем не удался (может, кроме финального кадра) — мелодраматичен до неловкости, тавтологичен, нелеп в большинстве визуальных приемов, чудовищно монотонен. После режиссерских удач последних лет — удивительно. Все еще забавляет, что он регулярно включает собственные работы в личные списки лучших фильмов года. Не верится, что О, Канада тоже окажется там — как будто суровый Шредер-критик должен все-таки проявить строгость и к Шредеру-режиссеру.
Больше основного текста, который уж слишком хорошо знаком во фрагментах и пересказах, захватило предисловие к новому изданию. Хотя в большинстве концептуальных моментов мне Шредер не очень близок (например, совсем по-другому вижу позицию зрителя медленного кино, а живой интерес к имманентному совершенно точно предпочитаю рассуждениям о соприкосновении с трансцендентным), поражаюсь его осведомленности о самом разном кинематографе. Давно замечено, что для многих голливудских режиссеров (и даже критиков, теоретиков) вообще не существует никакого кино, кроме а) игрового б) американского — по крайней мере, после окончания киношколы. Но Шредер, которому сейчас 78 лет, в курсе авангардных практик (цитирует даже не Уорхола, а Натаниэля Дорски) и знает, как снимают, например, Ван Бин, Цзя Чжанке, Лисандро Алонсо и Микеланджело Фраммартино. Дело не в том, что эти режиссеры чем-то важнее более популярных, просто обращение к такому количеству имен демонстрирует широту интересов, любопытство к разному, даже совсем не схожему с твоим. В общем, приятно удивляешься, что Шредер на восьмом десятке формулирует что-то противоположное унылым пенсионерским сентенциям о смерти кино и его безвозвратно утраченном золотом веке.
Еще подумала, как интересно, что Шредер написал Трансцендентальный стиль в очень юном, почти шеллинговском возрасте (в 1972 году ему было 25-26 лет) и, видимо, как-то за раз высказался обо всех теоретических вопросах, которые искренне беспокоят человека в академический период — когда ты почти ничего не делаешь, но очень много думаешь. Затем до следующего рефлексивного периода — старости — эти темы были отложены, а их место заняла динамичная жизнь, авантюрная работа: драйвовые сценарии и фильмы о суровых мужчинах-мстителях, синих воротничках и одержимых зверушками женщинах. Такой внутренней свободе, такому легкому скольжению от стиля к стилю, нежеланию ограничивать себя работой в одном амплуа — завидую.
А последний фильм Шредера, кстати, совсем не удался (может, кроме финального кадра) — мелодраматичен до неловкости, тавтологичен, нелеп в большинстве визуальных приемов, чудовищно монотонен. После режиссерских удач последних лет — удивительно. Все еще забавляет, что он регулярно включает собственные работы в личные списки лучших фильмов года. Не верится, что О, Канада тоже окажется там — как будто суровый Шредер-критик должен все-таки проявить строгость и к Шредеру-режиссеру.
❤27👍6👎1